Глаза Фазо весело блеснули над краем бокала, где дымилась какая-то смесь, незнакомая Марго, но дразнящая ее своим ароматом через весь стол.

— Зачем вы вообще храните эту штуку, не говоря уж о том, чтобы доставлять ее сюда...

— Никогда не знаешь, что может тебе пригодиться, Антон. — Уилсонс засмеялась и скрюченным пальцем покачала лед в своем густом зеленом напитке. Нг полагала, что это «слезы Шиидры» — подходящая выпивка для заслуженного ветерана последней войны с этими собакообразными пришельцами. Из-за Уилсонс они явно пролили немало слез. — Вот и пригодилось наконец. Ваннис Сефи-Картано!

— Ага, — вздохнул Найберг. — Теперь с Эренархом все ясно.

— Меня интересует вот что: это контрход с ее стороны или она действует заодно с заговорщиками? — сказал Фазо.

— Так или этак, результат будет одинаковый, — пожала плечами Уилсонс.

Нг постучала ногтем по краю рюмки, которая отозвалась тихим звоном. Чувство довольства после хорошего обеда почти оставило Марго, сменившись ощущением какой-то нереальности.

— Я плохо разбираюсь в дворцовых переворотах, поэтому прошу вас набраться терпения. Заговор должен быть предан гласности завтра, на этом балу, так?

Найберг коротко кивнул.

— Если они перетянут большинство Дулу на свою сторону, то явятся прямо ко мне и начнут отдавать приказы. И если никто не выступит против, у нас будет новое правительство.

— А Эренарх?

— Его уберут с дороги, пока не станет слишком поздно, — сказал Антон.

— Значит, пока он будет забавляться с Ваннис на барже...

— Вот именно, — кивнула Уилсонс. — Когда он проснется, к его услугам будет новый Малый Совет.

Фазо прищурился.

— Если во главе действительно стоит Харкацус, так скорее всего и будет. Если настоящий глава — Тау Шривашти, он предварительно позаботится, чтобы Эренарх им не мешал.

— Как? С помощью угроз? — спросила Нг. — Вы думаете, это они на него покушались?

— В данный момент это не столь уж важно. Однако они пустят в ход все, что может сработать: и обещания, и уговоры... и угрозы.

— Мне не верится, что они прибегнут к насилию, — воскликнула Нг. — Это никогда не сошло бы им с рук.

— Согласен. — Найберг поставил рюмку. — Шривати не будет действовать столь грубо, разве что в самом крайнем случае, а Гештар аль-Гессинав тем более. Зачем, если можно просто пригрозить обнародовать кое-какую информацию?

Фазо понимающе кивнул.

— Убитый ларгист и пропавший чип с записью Энкаинации. Здесь возможна связь.

— Что там может быть, на этом чипе? — вздохнула Дамана. — Что он такое натворил?

Найберг сделал изящный жест, исполненный такого фатализма, что Нг похолодела.

— Так ли уж это важно? Если Брендон лит-Аркад не может взять власть из-за того, что сделал нечто неподобающее, ему конец. Остается только ждать, какого наказания заговорщики потребуют для него — или чем припугнут, чтобы принудить его к покорности.

Нг заставила себя подышать медленно. То же самое она испытывала перед боем.

Нет, сейчас еще хуже: ведь врага нет, и стрелять нее кого. Мы все как бы на одной стороне.

— Вы думаете, он покорится? — спросила она.

— Не знаю, — ответил Найберг. — Он славный молодой человек, но для меня он сплошная загадка. Я не могу о нем судить. А вы что скажете, Антон?

Фазо вздохнул.

— Вы согласны потерпеть, если я начну издалека?

Найберг величественным жестом выразил согласие. Уилсонс тоже буркнула нечто утвердительное. Нг улыбнулась, прикрывшись бокалом: несмотря на усталость и напряженную ситуацию, неистребимое манерничанье Дулу забавляло ее.

«Неужели Панарх и на Геенне сохранит хорошие манеры?»

Эта мысль заставила ее вздрогнуть.

— Знал ли кто-нибудь из вас Кириархею Илару? — спросил Фазо.

Нг с удивлением кивнула, Уилсонс покачала головой, а Найберг сказал:

— Я видел ее как-то раз, на большом придворном торжестве. Ближе чем на пятьдесят метров я к ней не подходил.

— А ваши впечатления, Марго? — спросил Антон.

Нг опустила веки, видя перед собой живые голубовато-серые глаза.

— Это было сразу после Ахеронта, когда я получила Карелианскую Звезду. Мы говорили совсем недолго... — То был яркий, памятный день. Юная девушка-мичман, ожидающая награды и повышения в звании, все еще оплакивающая погибших товарищей; ее первый и единственный визит в Большой Дворец, предстоящая церемония, которая будет транслироваться на всю Панархию; разнообразные эмоции, над которыми преобладал страх сделать какой-нибудь промах и опозориться.

— Они оба беседовали со мной. Панарх был величав и добр, но у меня пересохло во рту от ужаса. — Нг переждала негромкий смех своих слушателей. — Но когда Кириархея заговорила со мной... мы как будто остались одни в комнате на те несколько секунд. — Образ ускользнул, и Нг взглянула в устремленные на нее три пары глаз. — Она всего лишь задала мне пару вопросов из тех, что я уже сто раз слышала после боя. С той разницей, что она меня слушала. Уходя от нее, я знала, что она запомнит меня навсегда, а ее гордость за меня и доверие отныне станут моим сокровенным достоянием.