Тем не менее откуда взяться таким игрушкам у гражданского населения?

– А вдруг это не гражданские? – высказал сомнение Антон. – Может, коллеги? Тоже прознали про твою нычку и решили поживиться.

– Не, – покачал головой Дракон. – По бою слышу, что непрофессионалы. Оружие в руки взяли, а как им по-умному пользоваться – не знают.

– Эй, кто там приперся, назовись! – донеслось из темноты. – Вы чьи?

– Папины-мамины, – отозвался сталкер. – А вы?

– Мы из «Нейтраля», под Лобзиком ходим, слыхали?

– Как не слыхать, – подтвердил проводник. – Вестимо, слышали.

– А у вас кто пахан? – не унимались с той стороны.

– Абакан Абаканыч, – ответил Дракон, стреляя на голос.

Из темноты донесся короткий вопль и звук падающего тела.

– Суки! – вскричал кто-то невидимый. – Они Леща завалили. А-а-а!!!

И по рядам памперсов, вырывая ошметки бумаги и наполнителя, ударила очередь. Один из десантников змеей пополз по полу, вскоре исчезнув из поля зрения. Второй подался в другую сторону.

Через некоторое время свинцовый ливень, уже превративший в клочья чудо-подгузники, прекратился.

– Гусь, а Гусь! – донесся голос с другой стороны. – Ты живой, а? Отзовись!

Ответом было молчание. И вскоре появился первый из десантников. Подобрав с пола кусок памперса, неторопливо вытер зубчатый клинок ножа и провел большим пальцем поперек горла. Мол, дело сделано.

– Гусь, Гусек! – жалобно всхлипнули в темноте, а затем уже испуганно завопили: – Эй, ты чего, чего тебе над…

Пара выстрелов из разных стволов (это и Антон смог определить), шорох, звук чего-то падающего и снова тишина.

Потом из полумрака неслышным привидением явился и второй десантник.

Дракон одобрительно кивнул, оценивая выучку ребят.

– Если мне не изменяет память, – задумчиво произнес он через пару мгновений, – «нейтрали» работают небольшими группами, по нескольку человек. Но надо проверить.

Он дал пару очередей из «Абакана» в разные стороны. В ответ не прозвучало ни выстрела. Подождав еще чуток, сталкер включил фонарь. За ним то же самое сделали и остальные.

Первый труп обнаружили буквально в трех шагах. Молодой тощий мужик валялся за стеллажом с бараночными изделиями, раскинув в стороны руки и удивленно уставившись левым глазом в потолок. Правый глаз отсутствовал. Вместо него в черепе зияла жуткая рана.

– Мой, – вздохнул Дракон, поднимая с пола «Вереск». Автомат был новеньким, буквально еще в смазке.

Второго мертвеца – здоровенного бугая с перерезанным горлом – нашли у витрины с консервами, большей частью вздутыми, а то уже и разорвавшимися. И его автомат был новехоньким.

Равно как и у третьего покойника, бомжеватого вида дедка со свернутой шеей и простреленным правым плечом. Глядя на его жалкое тщедушное тело, Арсеньев удивился, как мог дед удержать в руках увесистый автомат.

Между тем откуда-то из дальнего конца торгового зала раздался торжествующий клич Дракона, а за ним радостные вопли «братцев-акробатцев». Это сталкер таки добрался до вожделенного склада.

– Прикинь, – говорил он возбужденно. – Эти гниды нейтральные таки успели обобрать меня практически до нитки! И все же кое-что осталось.

«Кое-чем» оказались два ящика вожделенного «Джека Дэниэлса», ящик фирменной татарской водки «Старая Казань», пара коробок настоящих кубинских сигар и десяток-другой пачек галетного печенья (вроде еще вполне пригодного к употреблению).

– Теперь можно и дальше ехать, – удовлетворенно молвил Дракон, удобнее устраиваясь в салоне «Тигра», когда с загрузкой в БТР трофеев было покончено. – Вперед, мой верный Ахмеджан!

Парень, довольный тем, что отец и командир впервые не исказил его имя, браво дал газу.

– Ой, таварисш камандыр, как же я ыспугался, када выстрэлы услишал! С децтво выстрэлы баюс, с таво дна, как моя кышлак вахабита расстреляла из пушка…

– И как, стоила овчинка выделки? – полюбопытствовал у начальства Жузнев, на миг оторвавшись от записей и равнодушно окинув взглядом добычу.

Антон вздохнул и пожал плечами. Вроде да. Но три бессмысленно погубленные жизни. И они сами едва не нарвались на пулю. Хорошо, хоть никто не пострадал. А то…

Быстро миновали Новый Арбат, где Жузнев издал горестный вздох, когда они проезжали мимо Московского дома книги. Видимо, слишком многое связывало доцента с этим двухэтажным зданием, некогда под самую завязку набитым книжками, журналами, канцелярскими принадлежностями и сувенирами. Сейчас МДК сиротливо скалился на пассажиров «Тигра» пустыми разбитыми витринами, как будто извиняясь, что не может порадовать деятелей науки, как бывало встарь, до «харма».