Шрифт:
Фраза эта произвела ужасное впечатление:
– Ах вот как! Ну я тебе покажу! Ты зря меня преследуешь!.. Тебе боком выйдет: я тебя доконаю!.. Вот послушай!
«Чтоб одного возвеличить, борьбаТысячи слабых уносит –Даром ничто не дается: судьбаЖертв искупительных просит».А, как тебе, Некрасов? Неплохо?
– Это мое любимое стихотворение! – прошептал Иван Бобылев.
– А-а, любимое!.. Конечно, любимое! Еще бы ему не быть любимым: чтобы возвеличить одного певца, борьба уносит тысячи слабых, они – искупительная жертва. А вот послушай дальше, это из того же стихотворения, про юного певца, в тетрадке у него ноты и слова песен, которые он исполняет:
«Бледен и робок, подходит сюдаЮноша с толстой тетрадкой.С юга пешком привела его страстьВ дальнюю нашу столицу –Думал бедняга в храм славы попасть, –Рад, что попал и в больницу!»А, каково тебе? Храм славы, больница... Ну со славой – со славой у тебя сам знаешь, отвернулась она от тебя, слава, а вот в больницу ты, насколько я знаю, в последнее время попадаешь очень часто!..
– Дебил, жалкий дебил... – произнес Иван Бобылев, как будто мучимый какой-то начинавшейся болью.
– Отлично! Кажется мои слова возымели убойное действие. Как же я сразу не догадался прочитать тебе твое любимое стихотворение? Ты бы давно от меня отстал!.. Ума не приложу, как же это я? А вот еще... Я немного перевираю, думаю, Некрасов меня простит:
«Братья-певцы! В нашей судьбеЧто-то лежит роковое:Если бы все мы, не веря себе,Выбрали дело другое...»Что же ты поверил себе, а? Зачем же ты выбрал дело певца, а?.. Мог бы стать бухгалтером или продавцом. Или каким-нибудь инженером,? Знаешь, почему ты ошибся? Потому что у тебя была голова не такая, как сейчас!..
Не-Маркетинг подскочил к Ивану Бобылеву, – они проходили мимо витрины, – схватив его за голову, повернул ее к отражению на стекле. Иван Бобылев не сопротивлялся.
– Видишь, какая у тебя голова? – закричал Не-Маркетинг. – Большая! А раньше она маленькая, как большой грецкий орех... Ты был дебилом!.. Юноша, бледен и робок... Приперся в столицу! Певцом он решил стать!..
«Если бы все мы, не веря себе,Выбрали дело другое...Не было б, точно, согласен и я,Жалких писак и педантов –Только бы не было также, друзья,Скоттов, Шекспиров и Дантов!»– воскликнул Иван Бобылев, не пытаясь освободиться.
Не-Маркетинг отпустил его:
– Но ты-то, ты-то, что кроме ужасных мук ты получил? Что же, твоя доля только в том, чтобы служить искупительной жертвой какой-то там неведомой судьбе?!
– Нет, проклятый дебил, нет! – воскликнул Иван Бобылев, глядя на него с гневом.
Но тот уже не смотрел... Впереди был старый дом. Необычным в нем был цокольный этаж с высокими полукруглыми окнами. Там шел какой-то ремонт.
– Посмотри на этот дом! Видишь, в первом этаже – замазанные краской окна?! Видишь? Ну, отвечай, видишь?!
– Вижу!
– А видишь неясный след вывески? Его еще можно различить?.. Ну же, говори!
– Вижу!
– А видишь за стеклами – кафе, которое было много лет назад?! Там сидит Иван Бобылев: у него не складывается карьера певца! Видишь его тоскливые глаза?
– ...
– Он же мог еще что-то успеть, переменить, куда-то побежать, где-то подсуетиться, но он сидит за столиком в грязном кафе, – у него очень маленькая, как грецкий орех, голова и в нее просто не может втиснуться мысль, что надо бежать куда-то и делать что-то, иначе карьера будет упущена, время уйдет и поздно что-то исправлять и менять!..
– Вижу! Вижу! Все вижу!
– А-а, вот ты и сломался! – торжествуя сказал Не-Маркетинг. – Разбил мне лицо, обзывал меня дебилом, а сам спустя короткое время – сломался.
– Он часто здесь стоит! – вдруг проговорил кто-то у него над ухом. – Все стоит и смотрит, словно там – не заброшенное кафе!..
Рядом стоял маленький старичок. Он внимательно смотрел на Не-Маркетинга.
– Откуда вы знаете?..
– Я часто за ним наблюдаю... Гуляю в этих местах, а его знаю: он – певец Иван Бобылев. В мою молодость популярен был, потом пропал, – старичок говорил, не поворачивая головы к Ивану Бобылеву, как будто того здесь не было. – Он здесь где-то живет. Я часто его встречаю. Слежу за ним. Издалека...
– А, вот как! – со злой радостью воскликнул Не-Маркетинг. – А где он еще бывает? Вы же знаете!
– Могу показать! – с готовностью ответил маленький старичок и посеменил вперед.
Невдалеке была стена. Её старинная кладка местами подлатана, поверху вился плющ. Над ним смыкались кроны деревьев. Сквозь старые ворота виднелись могилы: с покосившимися оградами, заросшие травой. Деревья наводили на все глубокие тени. На воротах – крест.
Трое шли молча. Иван Бобылев поотстал.
– Вот сюда он приходит! Один раз я проследил за ним!