— Как смело, — отплевывается он, пускаясь вдогонку.

— Я позволю тебе поймать меня, — фыркаю я, замедляя темп.

— Я бы и так тебя поймал. — Он настигает и целует меня, пока мы балансируем в воде. — Ты умеешь плавать, но не прятаться.

Какого черта. Мокрая футболка ничего не скрывает! И если мне понравилось ощущение свободы, которое я испытала, сидя в машине Кевина, то свобода, нахлынувшая на меня в безграничном океане, придает мне еще больше смелости. В конце концов, пляж безлюден. Я отплываю от Кевина и ныряю, потом снова появляюсь на поверхности, держа в руках футболку и лифчик, демонстративно швыряю их подальше в накатывающуюся волну и улыбаюсь.

— Какая прелесть. Стоило того, чтобы подождать, — восхищенно говорит Кевин и нежно касается моей груди.

Но я отшатываюсь назад. Что я делаю? Я вовсе не любительница щеголять с голой грудью.

— Моя футболка! Любимая! — ору я в ужасе, что ее сейчас унесет в открытое море. И еще более меня страшит то, что спустя столько лет мы с Кевином «запали друг на друга».

Я изо всех сил работаю руками, пытаясь настичь свою уплывающую красную одежку, а она покачивается на волнах, как сигнал предупреждения, как будто говорит: «Остановись! Прекрати делать то, что ты делаешь, как бы это ни называлось!»

— Я остановилась, — отвечаю я — по крайней мере мысленно. — Мне жаль, что я тебя бросила. Пожалуйста, иди сюда.

— Я здесь, — отзывается Кевин. Он безо всяких усилий плывет на спине рядом со мной. Неужели я на самом деле перемещаюсь в воде так медленно? А что еще хуже — неужели я вслух разговаривала со своей футболкой?

— Я не имела в виду тебя, — говорю я, отдышавшись.

Он оглядывается, но, слава Богу, не спрашивает, с каким это воображаемым другом (или рыбой?) я только что беседовала.

— Разреши, я принесу тебе одежду, — предлагает Кевин; я наблюдаю, как он рассекает воду своими сильными руками и настигает красную тряпочку. Возвратившись, он натягивает мне футболку через голову.

— Вот. Теперь тебе лучше? — мягко спрашивает он.

Смущенная всем произошедшим, я улыбаюсь и киваю. Как объяснить Кевину, что избавление от футболки было чересчур опрометчивым шагом? После всех этих лет, проведенных исключительно с Биллом, я очень хочу начать новую жизнь, но не уверена, что знаю как. Что еще страшнее, я испытываю настоящее влечение к Кевину — не только к прежнему, но и к нынешнему.

— Прости, что я такая идиотка. Я просто не знаю, как это делается.

— Делается — что?

— Как это — быть с мужчиной.

— Я расскажу тебе, как быть со мной. Просто расслабься и не волнуйся, хорошо? Никакой спешки. На островах время течет медленно.

Я благодарно целую его в щеку и тревожно смотрю на берег, который отсюда кажется почти недосягаемым.

— Нас снесло?!

— Я уже сказал. Не беспокойся ни о чем, пока ты рядом со мной. Я доставлю тебя домой целой и невредимой. Забирайся.

Следуя его указаниям, я ложусь Кевину на спину, цепляюсь руками ему за плечи, а ногами обхватываю талию. Это что, самый лучший способ доставить человека на берег? Я что-то не помню, чтобы такому учили на уроках по безопасности жизнедеятельности. Но Кевин, должно быть, знает, что делает. Я расслабляюсь и просто лежу на его мускулистой спине, а мои соски под мокрой футболкой касаются его гладкой кожи.

Да, Кевин уж точно знает, что делает.

Вернувшись домой, Кевин идет на кухню и начинает готовить что-то, что, по его обещаниям, должно стать лучшим ужином в моей жизни. Я отправляюсь в спальню, снимаю промокшие шорты и футболку и надеваю одну из его рубашек. Она достаточно длинная, чтобы послужить мне импровизированным платьем. Я смотрюсь в зеркало. Конечно, это не то, что я привыкла носить в Нью-Йорке, но не так уж и плохо. В кои-то веки я не беспокоюсь о своих бедрах. Заклинательница целлюлита посулила мне четырнадцать недель лечения, но присутствие мужчины, который считает тебя красивой, воистину творит чудеса.

— Что бы там ни было, но пахнет это замечательно, — говорю я, присоединяясь к Кевину.

— Пока еще ничего нет. Это запах угля, — отвечает он с усмешкой.

— Тогда, быть может, его и съедим?

— Отличная идея. Бифштекс я приберегу для другого случая, — отвечает он. — Может быть у меня состоится еще одно свидание.

— С блондинкой или брюнеткой?

— Не знаю… В каком случае ты будешь ревновать сильнее?

— Больше не нужно заставлять меня ревновать, — смеясь, отвечаю я. — Мы уже не в старшей школе.