Обойма в пистолете Сотникова опустела, поэтому ничто не помешало второму стрелку повернуться и выпустить в следователя длинную очередь. Выплескивая красные фонтанчики, пули прочертили линию наискосок, через грудь и живот Анвара, отбросили его назад.

Сотников раскинул руки и рухнул навзничь, заливая траву потоками крови. Он попытался поднять голову, чтобы посмотреть вслед джипу, уносившему Артура, но силы оставили его. Голова откинулась на траву, а глаза уже не успели закрыться.

Так он и остался лежать, подставив открытые глаза дождю, словно пытаясь рассмотреть сквозь облака синеву чистого неба.

К обочине мягко подкатила длинная машина. Секунду ничего не происходило, потом распахнулась задняя правая дверь, из нее раскрылся зонт, а вслед за ним вышел человек в плаще. Он постоял, посмотрел из-под зонта на тучи, потом пошел к телу Сотникова, стараясь не намочить брюки о траву. Приблизившись, прикрыл тело зонтиком от дождя, наклонился и провел пальцами по лицу убитого, закрывая ему веки. Долго всматривался в мокрое лицо и тихо сказал:

– Я же тебе говорил, Сотников, не твоего калибра это дело… – И словно забыв следователя, отвернулся к выжившему стрелку. – Узнайте, кто был с ним и куда он так торопился.

Лито положил трубку, а затем, повинуясь какому-то минутному позыву, вырвал кабель телефона из тяжелого блока передатчика. Времени на обдумывание разговора с Сотниковым уже не осталось. Снаружи вновь загрохотали очереди и взорвалась еще одна граната.

Лито очнулся от мгновенного оцепенения и, презрев дверь, выскользнул в окно, окинув взглядом всю территорию базы. За те минуты, что он провел в башне, диспозиция слегка изменилась. Владимир и Бек залегли возле трапа и короткими очередями не давали высунуться тем, кто лез из бункера. Лито отметил про себя, что гранаты, к сожалению, вход не завалили. Зуда маячил на верхней площадке трапа, совершенно бесполезно постреливая из пистолета и изображая собой отличную мишень, светя во все стороны какой-то белой тряпкой, которой наспех замотал руку. Богомола не было видно, но с тыльной стороны бункера тоже доносилась стрельба, видимо, ему ничего не оставалось, кроме как перейти туда и сдерживать солдат, которые пытались найти обходной путь. Самолет уже ревел двигателями, звук постепенно набирал мощь, значит, Лайла перебралась в кабину.

Да, он был прав, когда говорил, что самое сложное – это закончить бой. Видимо, придется все завершать самому. Спрыгнув вниз с башни, он пробежал мимо бункера, огибая какие-то недостроенные сооружения из гофрированных листов пластика, и упал в траву рядом с Богомолом.

– Все успел сделать? – спросил тот, не поворачивая головы.

– Да, – коротко сказал Лито.

– А мне отсюда не отлучиться. Лезут и лезут.

– Много еще гранат осталось?

– Две.

– Бросай!

Не говоря больше ни слова, Богомол выдернул обе чеки и швырнул два ребристых мячика в сторону скошенной под углом двери.

Лито подождал, пока гранаты взорвутся и ринулся вслед за ними, не обращая внимания на пыль и копоть, перепрыгнув лежавшее на земле в нелепой позе мертвое тело. Прямо на ходу перешел в боевой режим.

Перед ним из-за двери выглянул самый смелый из скрывавшихся внутри солдат, рассчитывавший воспользоваться возможной невнимательностью противника после взрыва. Лито, не останавливаясь, проломил ему грудную клетку пальцами, разорвав сердце. Чуть дальше в бетонном коридоре, спрятавшись за угол, сидели еще двое, сильно припорошенные белой пылью. Лито вырвал у ближайшего бойца из рук винтовку, перехватил ее за ствол и, действуя прикладом, как молотом, разбил голову другому. Сделал шаг вперед и ударил назад, попав обезоруженному солдату в горло. Тот упал, захрипев. В узком помещении винтовка не слишком годилась в качестве холодного оружия, поэтому Лито подобрал валявшееся на полу мачете…

Он двигался стремительно и непредсказуемо, с равным успехом перемещаясь по полу и по стенам коридоров, словно гигантская ящерица. Каждое движение плавно и незаметно перетекало в следующее, Лито превратился в большую каплю ртути, которая перекатывалась по бетонным желобам, распластывалась и проникала в такие узкие отверстия, куда и мышь бы не просочилась, мгновенно отращивала смертоносное жало, когда это было необходимо.

Он не смог бы сказать, сколько именно оставалось живых людей в бункере до его появления. Но был совершенно уверен, когда осторожно высовывался из разбитого дверного проема главного входа бункера, что за его спиной – только трупы. Из-за тесноты и спешки Лито получил несколько мелких царапин, кое-какие из них нанес себе сам неловкими движениями, но они его не беспокоили. Подстегнутый организм сам остановит небольшое кровотечение, а растраченные калории можно будет восстановить и позже, когда все закончится.

– Не стреляйте! Это я! – крикнул он в сторону самолета и поднял руку, подавая сигнал.

Сзади послышался шорох, но Лито даже не обернулся, он почувствовал, что это идет Богомол. Опытный боец был бледен и зол. Он не привык так, походя, убивать людей, которые ничем перед ним не провинились и даже не особенно ему мешали. Богомолу казалось, что можно было найти другой способ задержать солдат внутри бункера, без многочисленных жертв. Но он ничего не сказал, остановившись рядом с Лито. И Лито промолчал, хотя чувствовал недовольство Богомола.

Так вдвоем они и пошли к самолету.

– Все целы? – спросил Лито у Владимира, когда приблизился к трапу.

– Все, – кивнул тот. – Немного поцарапало Зуду и Алекса.

– Алекса-то как? Он же должен быть в самолете!

– Не знаю, – пожал плечами Володя, – каким-то образом пуля чиркнула по ноге.

– Черт, еще один раненый! – Лито впервые за все время их знакомства позволил проявиться негативным эмоциям.

– Надеюсь, добивать не будем? – еле слышно бросил Богомол, протискиваясь мимо и ступая на трап.