Последние метры до своего дома Серёга точно Вальку на горбу нёс. Потому что Валька чувствовал предел мучений. Коню понятно, вздыхал Серёга, столько времени прошло с тех пор, как Валька проглотил тот, этот… «сильно газированный» состав, и сколько нервов пережил потом, ещё и разной беготни. У кого угодно приступ может случиться. Грело одно, приступ не простой. А… бриллиантовый, вернее алмазный… Хотя первое определение было гуманнее для организма, для Валькиных нервов, а второе болезненнее, потому что алмазы… А что с этим в первую очередь в любом мозгу, в молодом, конечно, ассоциируется? Правильно, стеклорез, алмазная крошка, пыль, — именно это и приходило Вальке на память. Выживет ли, нет? Стонал… Чем ещё больше усугублял общие переживания.

А друг Серёга, спотыкаясь от тяжёлой ноши, думал о важном, как та сестра милосердия перед сложной операцией. Какие тазы, бинты, скальпели, зажимы, зелёнку, кохеры-тохеры-похеры, к столу приготовить. К операционному, естественно. Руки бинтовать, мелкие раны пластырем залеплять, холодную ложку со льдом — к подбитому в какой жаркой битве глазу прикладывать, он знал. Как и все его сверстники, и Валька тоже. А вот… Алмазы случайно проглоченные, камни, глыбы, пусть и камешки, это было впервые, первый раз. Даже и не слышал о таком прецеденте… Нет, что-то невнятное донеслось, как-то, пару раз с экрана телевизора из хроники «ЧП», о том, как «ихние» и «наши» наркополицейские ловко потрошат перевозчиков наркотиков в своих животах. Пургеном, наверное или клизмой выковыривают, жалея, что не вслушался в технологию вскрытия, огорчился Серёга. Но у него дома таких инструментов-приспособлений точно не было, нет, и не могло быть. И по соседям не пойдёшь, не поймут, да и тайну раскрывать не следовало. Не гвоздь Валька проглотил, не банку с витаминами, — алмазы. А алмазы это что? Ребёнку известно: сырьё для бриллиантовой промышленности. Стратегический резерв страны. Для нашей тоже. А что отсюда следует, резюмируем, кто они с Валькой? Правильно. Носители стратегических резервов, не меньше. И беречь их надо — Вальку, получается, в первую очередь, лелеять и носить на руках — непременно… В таком именно благостном ключе размышлял друг Серёга, с трудом втискиваясь в лифт с ойкающим за спиной Валькой. Надежда была только на естественный физиологический процесс молодого, сильного Валькиного организма. На который, похоже, друг и нацелился. Это бы хорошо. Только опять же… Горшка в Серёгином доме — ну ночной вазы, по современному унитаз же, само собой, исключается — Серёга и не помнил где его детский горшок, и когда он был, и был ли вообще! Ещё одна проблема!

В этом месте самое время оставить в тайне процесс добычи алмазов из Валькиного тела за дверьми Серёгиной квартиры. Не американский, извините, Клондайк, не прииск золотодобытчиков в Якутии или на Ямале, хотя — понятное дело — где-то параллельно. Параллельно, но без романтики.

Обозначим главное.

Первое: противогазы. Без них никак! Серёга вспомнил… На время, он добыл их ниже этажом у своей соседки. Её муж отставной военный химик, имел дома несколько видов списанных армейских противогазов, индивидуальные комплекты химзащиты, дозиметры, и ещё что-то вполне специфическое, но списанное… Серёге это без надобности. Выпросил только противогазы. Второе: перчатки. Конечно, резиновые. Они, к неподдельной радости ребят, валялись на Серёгиной кухне, именно там, сами собой, ждали. И третье: ёмкость, таз. Мойдодыра брат. Таз легко нашёлся в ванной комнате, даже разные… И по цвету и по объёму. Примерились… Валька примерился… Выбрали один…

Что происходило дальше — опустим. Скажем просто, а дальше дело техники…

И… вот они… Во-от! Вот!

…Прозрачные, омытые-промытые-отмытые, сто раз пропущенные через «сито» материнских колготок, камушки, алмазики… бриллиантики… светятся. Правда разноцветных зайчиков гранями пускают ещё плохо, не научились, но глаз радуют, что-то там себе преломляют. Да много их, камней, оказывается… Или не много… Не понять… Много, наверное… Валька, кстати, и больше мог проглотить — все! — если бы не поленился… И Серега бы все проглотил, если бы знал что в бутылке, запросто. Тут столько их… и вправду чудных… Сколько же их здесь? Один, два, три… О, всё время, каждый раз ровно тридцать три штуки… Тридцать три! Целых тридцать три! Маленькие, красивенькие… Вроде тёплые даже, нежные… А Валька ещё стонал тогда, артист, притворялся, наверное… Конечно… Хотя нет, не притворялся, переживал. Как тот ракетоноситель с Бураном на спине… Только Валька наоборот, как оплодотворённый Шварценеггер в фильме… Эх, сфотографировать бы тогда Вальку, и подписать для потомков, жаль Серёга не догадался… Не до того было. Ну надо же, здорово! И как их — Валька, молодец, умница, стратегический носитель, взял и проглотил. Даже не поперх… Нет, закашлялся, закашлялся, это было. Как и то, что Серёга его по спине даже не сильно за это постучал. Не просто конечно постучал, а чтобы камешки лучше улеглись, один к другому, чтоб не разбежались… И вот! Ура! Победа! Они вот они… Достали! Вот они! Все до одного… Все? Да все, все… Сто раз же… И что с ними делать… Теперь с ними делать, что?

— Шараповой подарить. — Великодушно предложил Валька. После успешной «операции» себе он казался даже не олигархом сейчас, арабским шейхом, наследным принцем, хоть алмазы, хоть коня мог подарить. Да хоть всю страну. Тем более для друга.

Серёга неожиданно вскинулся, лицо гордое, но брезгливое.

— Чего это? — Грубо фыркнул он. — С ума сошёл! Ты мучился, чуть не умер, а мы, нате вам да, подарить ей? Да у неё этого добра завалом, наверное, надарили уже, Ага! И вообще, она мне больше не нужна, кстати. Забыл сказать!

Валька, выпотрошенной на берегу горбушей, застыл от удивления.

— Как это? Ты же… Она же…

— А, — с тем же брезгливым лицом, Серёга небрежно махнул рукой. — Нужна она мне… — Отмахнулся… Я тут прочитал сегодня ночью, в Интернете нашёл, с ней какой-то английский рокер кувыркался, и сказал потом, что в постели она холодная, хуже дохлой курицы. Представляешь? Доступная, она оказалась, и не сексапильная! Тёлка, короче!

Из уст друга такое услышать раньше было не возможно, как и при нём произнести, разве только с фингалом остаться, и дружбу потерять. Валька таращил глаза.

— Символ с обратным знаком она, получается. — Ахнул Валька.

— Да, оказывается. — Кривясь лицом, согласился Серега. — И Кабаева мне не нужна. — Совсем уж что-то запредельное, ровным голосом сообщил Серёга и подчеркнул. — Они уродов после своих супер растяжек рожают… Хмм… Звёзды называется!

Не веря тому, что слышит, Валька немо хлопал глазами.

— Да! — продолжил Серёга. — Там же у них… в этом… родильном аппарате, всё сжато. И как железная доска, на мышцах одних…

— И это тоже из Интернета?! — Всё еще не придя в себя, вымолвил Валька.

Пожав плечами, Серёга криво усмехнулся, мол, а где же ещё.

— В общем, я решил, буду теперь как ты… — сказал он. — Свободный и независимый! Для любви открытый. Ага!

Тц-ц… Уж чего-чего, а такого Валька от друга не ожидал. Последнее известие, и предыдущие, Вальку напрочь ступорят. Себя он, например, в роли мачо никак не видел. Скорее уж Серёгу, верного и недоступного. И вот как оно всё в жизни поворачивается. Тупо глядел на друга. Но с восхищением. На такое сам он, наверное, решиться бы не смог. А Серёга смог! Силища, его друг! Гигант! Столько лет так сильно любить этих… символов и… Невероятно. Но и доводы, тем более из Интернета — зашибись! — не хухры-мухры! Убойные! Напрочь!