2 См. письмо от 19 октября 1885 г.

3 «Л. Н-ч очень любил сам себе служить, но был особенно неловок в приемах всякого домашнего хозяйства» (н. п. С. А.).

1885 г. Октября 27—28. Я. П. Козловка.

Нынче не былъ на Козловк и не получилъ твоего письма, и мн отъ того ли или вообще уныло. Тмъ боле, что по вчерашнему письму ты ждешь моего прізда, а я еще не пріхалъ. — Живу я все по старому, совсмъ одинъ день какъ другой, и все также много работаю. Ал[ександръ] Петр[овичъ] еще не дописалъ, а я привожу въ порядокъ то, что переписано. И все еще тянетъ и не опротивло. — Скоро должно кончиться — т. е. ходъ мыслей въ этомъ направленіи; а теперь жалко бросать. Письмо, не запечатывая, свезу завтра на Козл[овку] и тамъ, судя по твоему письму, ршу, когда пріду, и припишу. —

Изъ событій — главное то, что пріхала Фейнермана жена.1 Она телеграф[ировала] ему, и онъ съ Конст[антиномъ], у к[отораго] онъ живетъ, вызжалъ ей навстрчу и нынче вечеромъ приходилъ съ ней ко мн. Она чистенькая, недурная Еврейка, готовилась держать экзаменъ на домашнюю учительницу, а теперь пріхала совсмъ къ нему. Ребенка оставила у свекрови. Они живутъ въ Константиновой семь, вс 6 душъ въ крошечной черной изб. Она, какъ кажется, раздляетъ его убжденія. На вопросъ: что они будутъ длать? Они говорятъ: будутъ жить, — работать и стараться быть полезными. Я предложилъ имъ переписку. И очень радъ, что они взялись.

Очень странно и ни на что не похоже, но я его считаю искреннимъ человкомъ (ему только 20 л[тъ]), и увренъ, что въ немъ нтъ ничего скрытаго. А она, очевидно, любитъ его. Я нынче посл обда рубилъ лсъ, 3 осины Павлу,2 на починку избы, и пріятно усталъ. мъ и сплю хорошо. Только Ал[ександръ] Пет[ровичъ] очень хлюпаетъ. Никогда не видалъ человка боле похожаго на птицу — воробей. — Все, что пишутъ про себя, и ты про дтей, все относительно хорошо. Но что Илья. Съ нимъ примирились? Чертковъ спрашиваетъ сказку и изъ Зола статью.3 Я хотлъ найти ее въ шкапу въ гостиной, но не могъ отпереть.

Очень хочется увидать васъ и очень хочется получить завтра такое письмо, которое побудило бы меня пріхать.

Цлую тебя и дтей.

Опоздалъ на 5 минутъ къ позду и телеграф[ировалъ].4 Получилъ твое письмо открытое,5 — грустное. Ты нездорова и скучна. Это еще боле поощряетъ меня поскоре пріхать, но хочется докончить, запечатать работу. Дома обдумаю. Получилъ Танино письмо6 и былъ очень радъ. Цлую тебя и всхъ. Не понимаю, что же смотрлъ докторъ, если ея палецъ не на мст. И это меня немного призываетъ въ Москву. Хочется самому видть.

На конверте: Москва Долгохамовническій № 15. Графин Софь Андревн Толстой.

Печатается по автографу, хранящемуся в АТБ. Впервые опубликовано по копии, сделанной С. А. Толстой, в ПЖ, стр. 279—280. Датируется на основании Почтовых штемпелей: «Почтовый вагон. 29 октября. 1885; Москва. 29 октября 1885», а также на основании слов письма: «письмо, не запечатывая свезу завтра на Козловку и там..... припишу» и соответствующей приписки.

1 Эсфирь Борисовна Файнерман-Варшавская, жена Файнермана. В ней особое участие принимала С. А. Толстая, доставив ей возможность держать акушерские экзамены, когда ее, как еврейку, полиция выселяла из Москвы, она же стремилась получить самостоятельный заработок.

2 Вероятно, Павел Федорович Шентяков, крестьянин Ясной поляны.

3 Ранее напечатанные и отданные для бесплатной перепечатки в издании «Посредника» произведения М. К. Цебриковой: сказка — «Ткач и хлебопек» (в «Посреднике» не была перепечатана) и эпизод из романа Золя «Assomoir», в переложении вышла в «Посреднике» 1886 г. под заглавием: «Жервеза. Рассказ из жизни рабочего люда». Оба рассказа были посланы на просмотр Толстому и одно время у него затерялись.

4 Телеграмма эта не сохранилась.

5 От 26 октября. С. А. Толстая писала в нем: «Мне нездоровится, лихорадка была ночью, и я две ночи совсем не спала. Не знаю, радоваться ли твоему приезду; он тебе не будет радостен, ты так тяготишься жизнью городской. Вообще, всячески плохо: вместе будет чуждо и врозь скучно. Дети здоровы, а я от лихорадки нынче совсем шальная. Что-то ты? Опять за водой без ведерки ездил»? (ПСТ, стр. 335—336).

6 В этом письме Т. Л. Толстая писала: «Про важность и пустячность вещей я очень с тобой согласна, но главное то грустно, что не виден их вред, а только вся прелесть. Здесь я осаждаема ими. Что ты пишешь про народ, который мы видаем, то же и я думаю, но для меня огромное лишение никого никогда не видать. Для издания я бы очень рада работать, но сейчас у меня столько в виду занятия — переписыванья, рисованья и чтения, что боюсь взять и провалять долго». Т. Л. Толстая отвечала на письмо Толстого от 18 октября.

1885 г. Октября 29. Я. П.

Получилъ нынче твое отрзанное письмо,1 милый другъ, и чувствую и вижу, что ты держишься, чтобы не высказать мн больнаго, и я тебя люблю и жалю за это, и мн хочется увидать тебя поскоре. Я ршилъ вотъ какъ: письмо это придетъ къ теб въ среду2 вечеромъ, и въ пятницу,3 если буду живъ, пріду съ почтовымъ. Завтра и въ четвергъ кончу все или брошу на время. Кром того въ четвергъ подутъ въ Тулу, — привезутъ письма и посылки, какія тамъ есть. — здилъ нынче за водой и на Козл[овку], и въ Ясенки, а въ середин писалъ.