А сейчас Скотт стоял в центре зала, подняв руки вверх, и объявлял:

— Дамы и господа, добро пожаловать на f^ete [2] в честь восемнадцатилетия мисс Зельды Сейр! Я Скотт Фицджеральд, хозяин праздника и самый преданный поклонник мисс Сейр.

Он выглядел очень изысканно в ладно скроенном жемчужно-сером костюме с бледно-голубым галстуком в тонкую серую полоску. Его глаза, зеленовато-серые в этом освещении, напоминали мне о нечастых в Монтгомери наледях или о быстром ручье, бегущем ранней весной по устланному галькой руслу. В них светился ум, и при виде этого сияния хотелось нырнуть в голову Скотту и плескаться в глубинах его разума.

Мои друзья зааплодировали, и Скотт продолжил;

— Джаспер, наш бармен, создал новый напиток в честь Зельды. Я описал ему эту девушку, и вот оно — сочетание джина, содовой и абрикосов. Все вы обязаны его попробовать — это возмутительно вкусно!

— Ну и что ты об этом думаешь? — прошептала Сара Мэйфилд, наблюдая, как Скотт что-то уточняет у Ливи, сидящей за пианино. — Он от тебя без ума, да?

— Похоже на то. — В груди что-то странно сжалось.

— Все это должно было обойтись ему в месячный заработок. Он из богатой семьи?

— Понятия не имею. Учился в Принстоне, так что, наверное, какие-то деньги есть.

— Сколько ему лет?

— Двадцать один, — шепотом ответила я. — Он писатель, уже написал один роман. Я читала отрывок, книга отличная. Он собирается стать знаменитым.

— Не худший план.

— Судья говорит, человек, устраивающий такой вечер для девушки, с которой едва знаком, непременно окажется пустозвоном.

Сара посмотрела на моего папу, чьи скованная поза и выражение лица ясно говорили, что он тут не по своей воле.

— Не самое худшее качество, — пробормотала она.

Заиграла музыка, и Скотт подошел к нам с Сарой.

— Я убедил вашу подругу-пианистку мисс Харт сыграть нам фокстрот. Потанцуем?

— Учитывая, сколько усилий вы потратили, полагаю, мне стоит согласиться.

— Она всегда так остра на язык? — спросил Скотт у Сары.

— Советую вам быть поосторожней, мистер, — откликнулась она.

Чуть позже он рассказал мне о том, как проехал на поезде через всю страну — из Принстона через Чикаго в Сент-Пол. В его рассказе земля была устлана сверкающими бриллиантами, попутчики, которых он изображал в лицах и красках, были мудрыми, забавными или печальными, а из городов, как из рога изобилия, лились честолюбие и промышленность.

«Какой он опытный», — подумала я.

Я-то, напротив, не бывала от дома дальше, чем в горах Северной Каролины.

«Опытный, но при этом дружелюбный и резвый, как золотистый ретривер», — размышляла я.

Я уже собиралась спросить, не было ли у него в роду золотистых ретриверов, но тут папа отвел меня в сторону:

— Малышка, пора откланиваться.

— Еще рано.

— Неважно. Мистер Фицджеральд уже трижды предложил нам один из этих коктейлей. Ему следует быть сдержанней.

Я подумала, что коктейль вполне заслуживал внимания, которое ему уделял Скотт, но с папой этой мыслью делиться не стала.

— Уверена, он не станет этого делать, — рассмеялась я.

Отец прищурился.

— Не сомневаюсь, ты тоже отказалась.

— Да, сэр, — соврала я. — Ну, выпила глоточек шампанского, чтобы не оскорбить хозяина вечера. Не хотелось, чтобы кто-то решил, будто ты меня плохо воспитал.

Но папу так просто не обмануть.

— Ясно, что он тебе не пара. Я не желаю, чтобы ты продолжала тратить время на этого мальчишку.

— Ну, судья, это же ее день рождения. — Мама положила ладонь ему на предплечье.

— Я бы очень хотела остаться, папочка, — умоляюще проговорила я. — Здесь все мои друзья. Как это будет выглядеть, если я уйду так рано?

Он задумался, затем тяжело вздохнул, будто его шестьдесят лет невидимым грузом давили ему на плечи.

— Тогда пусть Тутси проводит тебя домой, — постановил он, глядя на Скотта, который строил на столе башню из пустых бокалов. — Ясно?

— Да, папочка. Но он хороший человек, тебе просто надо узнать его получше. Когда ты был в нашем возрасте, все было иначе.

Увидев, что мои родители уже в дверях, Скотт бросил свою башню и подбежал пожать руку папе и поцеловать маму в щеку.

— Спасибо вам обоим, что пришли. Зельде повезло, что у нее такие родители. И как вы славно над ней потрудились! — добавил он, обнимая меня за талию. — Замечательная девушка.

— Хм, — ответил папа.

— С днем рождения еще раз, детка, — сказала мама, обнимая меня. — Мы очень тобой гордимся. Трудно представить, что ты уже совсем взрослая. — Ее глаза затуманились. — Все мои дети уже выросли. — Она посмотрела на отца. — Судья, вы должны помочь мне понять, как такое произошло.