В 1926 г. директор нанял новое помещение на Татарской улице. К этому времени учителей прибавилось: Надежда Шемберг преподавала историю и русский язык, Вера Синицина — немецкий, пан Кральский — польский, а родной язык преподавал спадар Кишкель.

В гимназии учились (кроме клецких) дети из Несвижского, Барановичского, Лунинецкого и Слонимского поветов. При этом оплата была невысокая.

Директор преподавал математику, родной язык и гимнастику. А еще он занимался столярничеством и общим ремонтом в классах.

Когда к себе на родину выехал Антон Якимович, директор нанял на его место композитора и дирижера Антона Волынчика. Этот организовал большой хор. Последний стал давать концерты, в том числе и выездные. В 1928 г. Волынчик организовал струнный оркестр. Выступления музыкантов пополняли кассу гимназии.

В 1927-28 гг. был основан гимназический интернат, который находился на Несвижской улице в доме спадара Сидоровича. Там жило 20 учеников. Остальные размещались на частных квартирах.

В 1930 г. отдельно был создан гимназический интернат для девчат.

Расцвет гимназии пришелся на 1928-29 учебный год. В тот год был осуществлен первый выпуск. Восьмой класс успешно закончили 16 учеников. Общее же количество учащихся гимназии превышало в тот год 180 человек.

Польские власти изначально мешали работе клецкой гимназии. А в 1931 г. указом виленского куратора заведение и вовсе было закрыто. Двести учащихся в тот год вынуждены были разъехаться по домам.

(По материалам районной книги «Памяць» и статьи З. Дектерёвой в газете «Да новых перамог» за 28 июня 1997 г.)

Уже в 1520 г. еврей Айзик Иозефович — брат главного раввина Великого княжества Михаила Юзефовича — занимался в Клецке арендной деятельностью.

Первые сведения об общине Клецка (кагале) относятся к 1529 г.

В начале XVII в. в Клецке была построена малая синагога (бейсмедреш), а 1796 г. — большая.

В 1849 г. общее число евреев Клецка составляло 2138 человек, а в 1897 г. из 4689 горожан евреев было 3415, то есть 73%.

В базарные дни в Клецк с окрестных деревень, хуторов, имений съезжались крестьяне, которым надо было продать то, что они производили, и купить то, в чем они нуждались.

Вот тогда-то на поле деятельности и выступали евреи. Они покупали рожь, пшеницу, ячмень, овес, клевер, лен, яблоки, овощи. Скупали оптом, подешевле. А потом перепродавали все это в большие города и даже за границу.

В начале XX в. в Клецке был создан на кооперативных началах еврейский банк, который назывался «сберегательно-займовая касса». Он был связан с банком в Минске. Ремесленники, лавочники приходили брать ссуду или выкупить вексель. В 1914 г. Российское правительство заменило золотые деньги на бумажные. После этого Клецкий банк прекратил своё существование.

В Клецке работали начальные еврейские школы (хедеры). Дети учились как на иврите, так и на идише.

29 октября 1941 г. всем местным евреям донесли приказ немецкого коменданта города Клецка о том, чтобы те 30 октября в 6 часов утра прибыли на Рыночную площадь.

Утром их встретил представитель биржи труда. Немцев на площади не оказалось.

Когда все собрались, толпу неожиданно окружили грузовики с солдатами. Началась паника. Солдаты выскочили из машин и начали делить людей на группы.

Одну группу примерно в 4 тысячи человек оставили на площади, другую, около 2 тысяч, куда были отобраны специалисты-рабочие, повели в большую синагогу, которая находилась на улице Еврейской.

Возле синагоги прибывших поджидал сам комендант, по фамилии Кох. Этот лично осмотрел каждого из тех, кого привели и 500 человек из них отправил обратно на площадь. Остальных загнали в синагогу и заперли.

Потом тех, кто находился на площади, поделили на группы по 100 человек в каждой и повели по улице Несвижской (Ленина) в сторону кладбища. Там уже было выкопано три ямы — каждая 20 метров длиной и шириной 2 метра. Людей обыскивали, а потом загоняли в ямы, приказывали лечь лицом вниз и застреливали.

Под вечер ямы были засыпаны землей.

В немецких документах эта акция была засвидетельствована всего в нескольких словах: «В очистительной акции на территории Слуцк—Клецк батальоном полиции расстреляно 5900 евреев».

Тех, кого оставили в живых, уже со следующего дня стали гонять на работу на предприятия города. Пленные жили в специально отведенных домах — по 34 человека в каждом доме.

23 июля 1942 г., узнав о предстоящей новой репрессии, евреи сами подожгли свои дома, топорами порвали колючую проволоку, стягивавшую гетто, и побежали через вал — в направлении имения Курляндия. Те, кому посчастливилось уйти, присоединились к партизанам.