– Я скажу "нет!" в церкви. И закричу об этом так громко, что услышат все, - отсмеявшись, поделилась планами девушка.

– Я - твой опекун. Кричи, сколько хочешь. Или... ты предпочитаешь, чтобы причиной брака стали твои внебрачные отношения с женихом?
– остро глянул на нее дядя.

Он не шутит. Творец Всемилостивейший, дай ей сегодня успокоиться! Этот мидантийско-эвитанский мерзавец еще и не шутит!

Утихомирить смех не удалось. Заливистое ржание услышало всё мрачное поместье.

– Прикажешь сыночку обесчестить меня? С этим ты опоздал. Я - не девственница.

– Бесстыжая девка!
– прошипел Мальзери. На миг даже утратив невозмутимость. Или на целых два мига.
– Ты лжешь!

– Вызови лекаря и проверь!
– нагло ухмыльнулась Элгэ.
– И желательно - подбери врачишку посмазливее.

Дядя открыл рот. Но не выдавил ни звука. Дара речи лишился.

Жаль - не навсегда. И даже не надолго.

– Кстати, даже если я забеременею от твоего сыночка четырьмя близнецами - я за него не выйду.

– Кто?!
– прорычал Мальзери.

Вот-вот лопнет. Невзирая на всю мидантийскую выдержку.

– Виктор Вальданэ, Лоренцо Винсетти, - девушка с удовольствием сделала паузу.
– Мне продолжать?

Жаль, с Лоренцо не стало правдой. Так далеко зайти не успели.

Ничего, зайдут. Как только Элгэ выберется из лютенской ловушки.

– Винсетти?! Да ему под шестьдесят, ты, неразборчивая потаскуха!..

– Напротив, дядя. Очень даже разборчивая. Это ты к шестидесяти превратишься в рухлядь для свалки, а Лоренцо Винсетти - гений. Кстати, кузен Юстиниан тоже быстро станет рухлядью. Потому меня и не привлекает...

– Тебя никто и спрашивать не станет!

– Ты это уже говорил. Так зачем тогда явился? Тащи меня к алтарю силком - и увидишь, что получится. Я уже не в одного мерзавца всадила дюймов пять отличной идалийской стали!

– Ты на это не пойдешь!
– дядя вдруг взял себя в руки. Прежняя ледяная скотина. И с чего вдруг так презрительно улыбается?
– На сей раз тебя не спасет даже кардинал. А жить ты хочешь.

– Попробуй рискни. Жизнью сына!
– резко бросила Элгэ.

– А знаешь - рискну, - Валериан Мальзери произнес это так спокойно, что она оледенела в теплой комнате.

Будь всё проклято, он вырос в Мидантии! А Элгэ - при безопасном дворе Алексиса и Кармэн. И дядя старше противницы на проклятых тридцать лет интриг. Это тебе не граф Адор. И не пьяный дурак - принц Гуго...

– Твой отец мог бы убить сгоряча, но ты пошла в деда. В мидантийского.

Что он несет?! Как смеет?..

– Ты пыталась убить принца Гуго - потому что защищала Александру. Твоя сестра тебе дороже жизни. А кто спасет ее - когда ты отправишься на плаху за смерть Юстиниана?
– усмехнулся Валериан Мальзери.

Он прав! Элгэ никогда не обменяет свою жизнь на жизнь Юстиниана. Потому что не имеет права.

– И кто спасет Диего?
– Столько сладости в голосе не бывает.

В сердце вонзилась ледяная игла. Ядовитая.

– Диего?!

– Конечно, Диего.
– В глазах проклятого мидантийца - каменная уверенность победителя.
– Не забывай: я наследую после вас. Я, а затем - мои сыновья. Ты ведь всё понимаешь, Элгэ?

"Элгэ, это был несчастный случай. Крепись. Ты должна позаботиться о сестре. Ты ведь понимаешь это, Элгэ?.."

Даже больше, чем он думает. После Диего наследуют она и Алекса. Но сестренка - благодаря эвитанским мерзавцам!
– безумна. Да и будут ли у нее еще дети?

Едва Элгэ станет женой Юстиниана - за жизнь Диего никто не даст и ломаного лу. Будь проклят Валериан Мальзери - многажды предатель! А заодно и Эвитан - за то, что приютил эту скотину! И будь проклята Мидантия - это она его породила.

Ничего! Всего три шага. Или один прыжок. Дядя - тренирован, но немолод. За дверью - его люди, но они не успеют...

– Как думаешь, что будет с Диего - когда он увидит казнь сестры? Когда я думаю об этом, мне даже жаль, что он ее не увидит. Если сейчас твоя попытка увенчается успехом - Диего не доживет до приезда в Лютену. Ты мне веришь, Элгэ?

Да, мразь! Да, мерзавец. Элгэ верит даже, что именно ты приложил руку к убийству ее родителей. Уже не сомневается.

А даже если и нет - умрешь за всё остальное!

– Где мой брат?
– голос толком не слушается, хрипит.

Взять себя в руки, живо!