– Можно, Иван Иванович, в Африку на сафари сгонять, – ляпнул Саня. – Я прямо сейчас могу насчет путевок узнать. А?

– В какую еще Африку? – непонимающе нахмурился Капрал, и Фриц понял, что промахнулся со своим предложением. И, силясь угодить, поспешил свернуть на предыдущую тему. – Это, Иван Иванович, вековечный вопрос: зачем мы живем? Зачем на этот свет попадаем?

– Вот-вот! – вдруг вскинулся хозяин. – Зачем?! Зачем я сюда – на этот свет – попал?!

Это «сюда» было выделено с таким ожесточением, что Саня Фриц аж похолодел.

Опять…

Не раз и не два Саня серьезно задумывался: откуда все-таки появился в их городе Капрал? Ведь ни словечком о своем прошлом никогда не делился. Ни с кем. А когда возникала все-таки нужда хоть как-то прояснить фрагменты биографии, выдавал явно сочиненное…

Странно. Очень даже странно.

Нет, понятно, конечно, что у такого человека должны быть причины таить кое-какие факты прошлой своей жизни, но чтобы упорно молчать вообще обо всем… С чего бы так?

Почему-то Фрицу всегда становилось страшно, когда он задавался подобными вопросами. Страх этот был тяжелым и липким, как промокшее насквозь ватное одеяло, страх самой скверной разновидности – когда не знаешь, чего именно боишься, и поэтому не можешь понять, как же этот страх перебороть.

«Свалю я от него, – снова промелькнула в голове Сани сама собой взметнувшаяся мысль. – Рано или поздно свалю. Да так свалю, что пусть хоть век ищет – все равно не найдет…»

– А я все жду, жду и жду, – проговорил вдруг Капрал, глядя на Фрица, но словно видя вместо него кого-то другого. – Жду и жду. И – ничего. Столько лет – и ничего. Ни звука. А я все играю по правилам и притворяюсь, что только так и надо. Или уже не притворяюсь?.. Ассимилировался…

Фриц не знал, как на все это реагировать. Никогда раньше хозяин себя так не вел.

– Долг, Честь и Совесть, – Капрал повторил это медленно, надолго задерживая во рту звуки, точно пробуя их на вкус. – А? – взглянул он осмысленно прямо в глаза Сане и усмехнулся.

Фриц от растерянности поддержал эту усмешку – резко и коротко хохотнул.

– Вы, Иван Иванович, выступление, что ли, к заседанию прорабатываете? – вопросил он. – Так спичрайтеры на то есть. Их работа: всякими такими зазывалками для быдла жонглировать…

– Правильно, – засмеялся и Капрал. – Все верно – «зазывалки для быдла»… Все верно, милый мой, – закончил он с какой-то свирепой лаской, от которой Сане вновь стало не по себе. – Так что у нас там со вступительным взносом… в высшие эшелоны счастья?

– Это вы про бабки москвичам, что ли, Иван Иванович? Для перевода вашего?

– Вестимо, – подтвердил хозяин старым своим словцом, которое Фрицу давненько уже слышать не приходилось.

– Немного осталось набрать, – сказал Саня и назвал сумму.

– Действительно, немного… – раздумчиво выговорил Капрал.

Он подошел к перилам и посмотрел вниз. Лысый Тарасенко, приплясывавший у эстрады, непонятно как почувствовал на себе взгляд Иона. Тут же обернулся, задрал голову, развалив надвое круглое лицо широчайшей улыбкой. Замахал руками, демонстрируя, как приятно ему хозяйское внимание.

– Предъяви ему, – сказал Ион.

– Кому? – не понял вначале Фриц. Шагнул к хозяину, увидел, куда тот смотрит. – Тарасенке, что ли?..

– Пусть расплачивается, – кивнул Ион. – Не буду я больше ждать. Честь и Совесть здесь, конечно… зазывалки для быдла. А вот насчет долга ты не прав. Долг здесь – понятие святое. Пусть платит по своим долгам. А не сможет – магазины его заберем. Каждый получает то, что заслуживает.

Фриц опять поскреб подбородок обтянутым в черную кожу протезом. Взглянул в лицо хозяину – не шутит ли? Нет, какие тут шутки… Да что с ним такое, с хозяином?

– Иван Иванович… – осторожно позвал Саня. – Может, не надо, а? Он ведь родственник ваш. То есть, получается, – свой.

– Нет у меня здесь своих, – коротко и жестко ответил Капрал. – Предъявляй Тарасенке. Пусть платит. Понял?

– Понял, – вздохнул Саня Фриц.

– Делай. Сегодня же.

– Так праздник ведь сегодня! – хотел возразить Саня, но вовремя осекся. – Слушаюсь, – проговорил он вслух.

– Вперво, надобно поднять всех, – распорядился Трегрей, вслед за Двухой и Сомиком покинув «Купеческий» ресторан. – Возможно, удастся перехватить…

– Сделаем, – кивнул Сомик, вынимая из кармана телефон.

– А может, зря шухер поднимаем? – проговорил вдруг Двуха. – Как-то это все… странновато. Сам посуди, Олег. Есть некто Иван Иваныч Ломовой. Ну, имеет недвижимость кое-какую, которую светить не хочет. Ну, крутят холопы его темные делишки всякие. И что же ты думаешь, этот Ломовой ваш будет мочить всякого, кто его белье на публику тряханет, а? Да про него, про Ивана Иваныча этого, в Сети столько гадостей понаписано – и ничего. Никого он вроде бы раньше не убивал за подобное.