Однако выходные закончились, и в понедельник я получила на руки распоряжение опекунского совета. Все, что нужно было для сделки, было готово, а я не приняла никакого решения. Я томилась и мучилась, мечтая, чтобы все решилось как-нибудь само. Но… Лукин бил копытом и торопил меня.

– Ты отдала документы нотариусу? Число назначила?

– Нет.

– Почему?

– Саша!

– Что?

– Может, не будем? – выдавила я, наконец, из себя.

– Что? Ты чего несешь?

– Понимаешь, Ирина очень несчастная женщина, у нее большие проблемы с дочерью.

– И что? – навис надо мной он.

– Она очень нуждается в деньгах.

– Я тоже. Я тоже нуждаюсь в деньгах. И ты, между прочим, если я ничего не путаю.

– Да, но это несправедливо!

– Что? Откуда ты вытащила свои представления о справедливости? Вспомнила дедушку Ленина? Так он устарел и валяется на мраморной помойке.

– Не кричи! – испугалась я.

– Это ты перестань нести ерунду. Сделку задумала сорвать? Так я не позволю. А про справедливость запомни – мы живем в волчье время и справедливость у нас тоже волчья. Каждый берет то, до чего дотянется. И каждый имеет право защищаться.

– Что ты имеешь в виду?

– А то, что твоя жалостливая Ирина имела все шансы защищаться. Но не стала. Она могла звонить и проверять, как идут продажи, что мы отвечаем. Могла потребовать личной встречи с покупателем. Могла потребовать копии договоров с покупателем. И они тоже могли.

– Но не потребовали, потому что очень порядочные и доверчивые люди.

– Так именно в этом их проблема. А я выигрываю, потому что умею предугадывать их реакцию. И раз я это умею, почему бы мне не получить за это деньги?

– Это твоя справедливость.

– Да. И Ирина твоя в следующий раз умнее будет. Не станет слепо доверять людям только потому, что они выглядят порядочно.

– Ты прав, конечно. Но именно Ирина пережила такое, что имеет право на удачу.

– Послушай, детка!

– Не зови меня деткой!

– Послушай, я понимаю, ты вымоталась. Устала, готовя столько договоров сразу. И тебе страшно, что тебя поймают за руку. Давай сделаем так. Я закончу этот договор сам. Ты поедешь домой и заболеешь. Заболеешь очень сильно. И как минимум на неделю.

– Я не хочу.

– Придется. Сорвать сделку я тебе не позволю.

– Мне придется помочь Ирине, даже если ты мне не позволишь.

– Ты мне угрожаешь? Ты?!

– Я просто тебя информирую. Эти деньги не достанутся тебе. Они принадлежат Ирине. Или Оксане.

– Ах ты дрянь! Ты уволена. С этого момента. И все твои договора я изымаю. Пошла вон.

– Ты сам пошел вон. Я доложу начальству, что ты тут затеял!

– Иди, хоть бегом, хоть вприпрыжку! Или ты думаешь, что такие вещи делаются без ведома начальства?! Ты просто дура, и очень правильно тебя бросил твой муж. Из-за таких, как ты, в мире масса проблем.

– Так не может быть, чтобы таким, как ты, было позволено все.

Я плакала и судорожно собирала вещи. Оказывается, почти за год работы я натащила сюда кучу всякой ерунды. Не хочется ничего здесь оставлять, а возможно, что я здесь сегодня в последний раз. Все-таки я дура набитая. Реву, теряю все – место, интересную работу, зарплату. Меня увольняют со скандалом, а все ради женщины, которой мой порыв, может быть, и не нужен. И, скорее всего, никак не поможет. Лукин все равно своего добьется, даже если я открою правду. Такова Ирина. Стоит на нее надавить, и она пойдет на попятный. Отдаст эти десять штук, лишь бы переехать. Какая же все-таки я дурында.

– Ты еще здесь?

– Отвали. Я буду собираться столько, сколько захочу! Хоть насильно меня выталкивай. Или тебе жаль отдавать мне мои бумажечки и книжечки?

– Да собирайся, сколько влезет. Только имей в виду, у меня руки длинные. Если будешь нарываться, проблем не оберешься!

– И что ты сделаешь? Убьешь меня?

– Зачем? Да и не те деньги. Но покалечу точно!

Я похолодела, глядя в его бешеные глаза. Он был в ярости, жадность и угроза потерять большую сумму денег привели его в исступление. Я скоренько побросала в пакеты барахло, чашки, ложки, фотки и книжки и спаслась бегством. И все же надо успеть помочь Ирине, раз уж я все равно так по-дурацки разрушила все, что создавала целый год. Я набрала ее номер и напросилась к ней в гости. Она была рада меня видеть. Я не была рада, но решила, что начатое надо доводить до конца.