— Ну, это вопрос щекотливый, — сказал Филипп. — Будем молить Бога, чтобы нам не пришлось отвечать, кто мы такие.

В этот день путники наши прошли миль десять и в восемь часов вечера, совершенно измученные, остановились на ночлег в лесу, в десяти милях от Нерака; подкрепившись хлебом и вином, купленным в небольшой деревеньке на пути, они улеглись спать.

На другой день с рассветом они снова уже шагали по дороге и прошли к воротам Нерака раньше, чем их открыли.

Как только опустили подъемный мост, они вошли в город вместе с толпой крестьян, дожидавшихся перед воротами.

Нерак имел воинственный вид, на всех стенах стояли часовые. Можно было заметить, что большинство горожан были гугеноты.

Узнать, где жила королева, было не трудно. У дверей ее дома стояло несколько дворян-гугенотов, вооруженных с ног до головы. Филипп подошел к ним, оставив своих спутников неподалеку.

— Я имею важное поручение к королеве, — сказал он одному из дворян. — Вот перстень, как доказательство этого; прошу вас послать его ее величеству.

Дворянин осмотрел перстень.

— Да, на нем герб королевы, — сказал он. — Ее величество уже встала, я сейчас пошлю его к ней.

Через минуту из дома вышел другой дворянин.

— Ее величество желает видеть гонца, передавшего ей перстень, — сказал он.

Филипп последовал за ним в дом. Его ввели в комнату, где сидела дама, в которой он, по описаниям, узнал королеву Наваррскую. Рядом с ней стоял юноша пятнадцати лет.

— Вы от адмирала? — спросила она. — Есть у вас письмо для меня?

— Письмо зашито в моем сапоге, ваше величество, его мне прочли несколько раз на случай, если бы оно испортилось от воды или от чего-либо другого. Сначала адмирал хотел дать мне только словесное поручение, но потом написал письмо на случай, если бы со мной случилось что-нибудь; тогда один из сопровождавших меня людей принес бы его вашему величеству.

— Я слышала, что адмирал благополучно достиг Ла-Рошели с небольшим отрядом? — спросила королева.

— У него и у принца было более пятисот человек, когда они вступили в Ла-Рошель, и теперь ежеминутно приходят к ним новые отряды. В тот день, как я вышел из города, они намеревались взять Ниор и затем двинуться на юг. Я должен передать вашему величеству письмо.

— Хорошие вести, они очень облегчают мое положение, — сказала королева. — А кто же вы, сударь, которого адмирал почтил таким важным поручением?

Филипп рассказал о своем происхождении и родстве с французскими вельможами. Потом он попросил позволения вытащить письмо из сапога и вручил его королеве. В письме было написано: «Все хорошо. Надеюсь видеть Вас. Вы найдете меня в Коньяке или около него».

Подписи не было.

— Вы оказали нашему делу большую услугу, сэр Флетчер, — сказала королева. — Как это удалось вам пробраться до Нерака, когда все мосты и броды охраняются католиками?

Филипп рассказал все, что с ним случилось во время путешествия.

— Вы прекрасно оправдали доверие адмирала, — сказала королева. — Что же вам приказано дальше?

— Сопровождать ваше величество на север, если вы позволите мне ехать в вашем отряде.

— Охотно; моему сыну доставит большое удовольствие услышать от вас рассказ о ваших приключениях.

— Вы поедете рядом со мной, сэр Флетчер, — сказал молодой принц.

Принц был для своих лет высокого роста, энергичен и силен. Мать воспитывала его, как сына простого крестьянина. Сама королева чувствовала отвращение к испорченности придворных французских нравов и старалась привить своему сыну простые наклонности и вкусы и сделать его смелым и сильным; в детстве он бегал босиком, а когда подрос, проводил много времени в горах на охоте.

— Нужно вам сказать, сэр Флетчер, — обратилась королева к Филиппу, — что сегодня вечером я выступаю из Нерака с моими приверженцами-дворянами, — я вас представлю им. Их пока немного, но мы имеем от многих обещание, что они присоединятся к нам на пути. У католиков здесь, как мне известно, до четырех тысяч войска, но они разбросаны по окрестностям, и нам не трудно будет одолеть небольшие отряды, которые могут преградить нам путь, а как только мы перейдем Гаронну, то на время будем в безопасности.

Выйдя от королевы, Филипп вместе со своими спутниками поспешил переодеться и вооружиться. Когда он, спустя час, явился снова в дом, занимаемый королевой, ему сообщили, что королева занята со своими советниками, но что принц Генрих спрашивал о нем. Его провели в комнату, где принц завтракал.

— Вот и прекрасно, — сказал принц. — Я уже полчаса жду вас, чтобы позавтракать вместе. Садитесь сюда. Держу пари, что вы в Нераке были так заняты, что еще не успели и подумать о еде.

И принц настоял, чтобы Филипп сел с ним завтракать.