Очевидно, при посредничестве телевизора я как эмпат несостоятельна, мне нужен прямой контакт с одушевленным объектом.

Внутренний голос досадливо советует подумать о другом:

– Как они нашли друг друга, эти бабушки?

Хороший вопрос.

Я возвращаюсь к просмотру шоу и внимательно слушаю рассказ ведущего. Он фонтанирует восторгом, а информации при этом выплескивает немного, но я выхватываю главное: обе сестрички пытались найтись. Обе!

Так-так-так…

Я чувствую прилив волнения.

У меня ведь тоже были в прошлом какие-то близкие люди? Как минимум родители, иначе как бы я появилась на свет!

И что, когда я в один ужасный день пропала, они приняли это как должное и не стали меня искать?

Тут я вспоминаю то немногое, что знаю о своем бурном прошлом – кутеж в сомнительной компании на фестивале, легкомысленное отношение к новым знакомствам, историю с изнасилованием, угон машины и аварию, – и сомневаюсь, что исчезновение неуправляемой безбашенной девицы стало для ее близких бедой, а не радостью. Может, родня давно уже махнула на меня рукой?

Не хочется в это верить.

«А придется, – не щадит меня внутренний голос. – Сколько времени уже прошло! Если бы тебя искали – нашли бы!»

– Да ты на бабушек посмотри! – огрызаюсь я. – Они друг друга семьдесят лет искали и не могли найти! И вот, пожалуйста, все-таки встретились!

Честно говоря, перспектива успешно закончить поиски через несколько десятков лет не особенно заманчива, и все же это положительный пример.

И вообще я ведь додумалась до дельной мысли: если я не могу искать своих родственников по той простой причине, что ничего о них не помню, то это вовсе не значит, что они не ищут меня.

Решено: завтра же обращусь в полицию с запросом, не числится ли в розыске гражданка, похожая на меня.

«Надеюсь, среди твоих забытых подвигов нет более криминальных, чем угон авто, а то ведь розыск бывает разный», – ворчит внутренний голос, но я его уже не слушаю.

Выключаю телевизор, принимаю снотворное и валюсь в постель.

Спать и ни о чем не думать!

Но не думать не получается.

Я сплю, а мои мысли заняты шортами. Они меня прямо-таки преследуют – должно быть, это месть за то, что их выбросили.

Мои сны этой ночью – сериал «Они возвращаются» с мистическими штанами в главной роли!

Избавиться от них невозможно.

Роковые шорты планируют на меня с дерева, до последнего прикидываясь падающим листом, а я замечаю неладное только тогда, когда слишком просторная тень закрывает полнеба.

Они порхают над клумбой в виде прелестной лазоревой бабочки, которая при ближайшем рассмотрении оказывается пугающе крупной и с вызовом бьет меня крылом с нашлепкой «Гуччи», оставляя на моей руке клеймо поболее того, которое уродовало плечо миледи Винтер.

Сложенные пополам, они прячутся среди томов в библиотеке в виде книжки, которая хватает руку, протянутую к полке, и затягивает меня в джинсовые глубины, где нечем дышать.

Они синей летучей мышью бьются в застекленное окошко подвала, где в плотном строю стоят тяжеловесы и тренажеры, и среди них – мой тренер Вано, который держит гантелю, как гранату, и грозно ревет: «Только не шорты, я сказал!»

Мои кошмары с участием проклятого предмета одежды многочисленны и разнообразны.

Наименее тревожна та часть сна, в которой я сознательно уделяю деятельное внимание чертовым шортам, пытаясь подобрать к ним максимально подходящий верх. Поочередно примеряю легкую клетчатую рубашечку, классическую шелковую блузку в горошек, вязаный крючком ажурный топ, футболки в ассортименте – и останавливаюсь на простой белой майке из хлопчатобумажной ткани. На мой взгляд, это идеальная комбинация.

Невыносимые шорты, видимо, согласны с моим выбором. Удовлетворенные, они прекращают меня преследовать и в паре с майкой заваливаются в глухой закоулок подсознания, так что мне все-таки удается спокойно поспать, хотя и не удается нормально выспаться.

Утром я не чувствую себя отдохнувшей и с подозрением смотрю на шорты, бесстыдно разлегшиеся на батарее. Ее острые ребра промяли ветхую джинсу выступающими складками, и кажется, будто шорты готовы вспорхнуть с обогревателя.

– И сейчас же брюки, брюки так и прыгнули мне в руки, – опасливо шепчу я, вовсе не желая, чтобы проклятые штаны наяву проявили ту же резвость, что и во сне.

Снимаю шорты с батареи. Они сухие и чистые, так что дольше оттягивать не получится. Надеваю их!

Точно по мне.

Это, конечно, ничего еще не доказывает. Мало ли на свете граждан и гражданок с аналогичными объемами талии и бедер!

И все же мне было бы спокойнее, будь эти шорты мне заметно малы или изрядно велики.

Ближайшее ОВД находится в Кипучеключевске. До автовокзала я добираюсь на своей машине, а дальше дорогу мне подсказывает все та же бабка. Сегодня она продает не цветочки и семечки, а кизил и каштаны. Смена ассортимента ее торговлю не оживила, но бабулино настроение, очевидно, от успехов в коммерции не зависит. Она приветствует меня по-свойски: