– Ах, не придирайтесь, Андрей Ильич! – опять взвихряет атмосферу Клара Карловна. – Вы же сами можете описать внешность Мэри в выражениях, принятых среди специалистов вашего профиля. Лицо круглое, нос прямой, глаза карие – что там еще?

– Да много чего! – загорается участковый, обиженный небрежным тоном хозяйки. – Чтобы составить словесный портрет, нужно описать внешний облик человека в определенном порядке! Пол, возраст, расовый тип, телосложение, форма головы, волосы – и это только анатомические характеристики. Еще описывают физическое состояние человека и такие функциональные признаки, как походка, жестикуляция, осанка, голос, мимика, а также особые приметы, как то: шрамы, бородавки, татуировки, отсутствие частей тела, хромота…

– Кхе! Кхе! – громко кашляет Жозефина Георгиевна. – Нельзя ли поделикатнее?

– Да чего уж там, – я удрученно пожимаю плечами. – Прямо скажем, хромота и шрамы от операций у меня есть и еще долго будут, но раньше-то их не было, в том и проблема. Мне о том, как я выглядела до аварии, достоверно известно лишь одно: у меня были густые и длинные рыжие волосы.

– Крашеные? – живо уточняет Клара Карловна. – Интересно, чем? Темную шевелюру натуральными красителями можно только колорировать, я с этим мучалась буквально до седых волос.

Она кокетливо смеется, легким жестом поправляя прическу.

– Длинные рыжие волосы – это хорошо, редкий цвет – уже особенность, – участковый отодвигает тарелку и кладет на стол перед собой потрепанный блокнот. – Так. Рост?

– Сто семьдесят, – без запинки отвечаю я.

Спасибо дотошным санаторским медикам, оформлявшим мою карту, свой рост я знаю.

– Пол женский, расовый тип – европейский, – бурчит себе под нос Андрей Ильич, строча в блокноте. – Телосложение слабое…

– Но я не качаюсь, – бормочу я.

– Худощавая, рост средний, сутулость…

Он вскидывает глаза, и я моментально распрямляю спину, демонстрируя осанку принцессы.

– Горба нет, искривления позвоночника не вижу, ярко выраженной асимметрии плеч не наблюдаю, – с сожалением резюмирует Андрей Ильич. – Повернитесь в профиль!

Я царственно поворачиваю голову.

– Затылок выпуклый, – заключает участковый. – Теперь анфас… И не круглое у вас лицо, а овальное, худое, бледное, с выступающими скулами.

Он тарахтит как пулемет, описывая мои черты в терминологии полицейского протокола. Лоб, брови, глаза, нос, губы, рот, зубы, подбородок, уши…

– Я прошу прощения! – не выдерживает Жозефина Георгиевна.

Интонация у нее такая, словно она приглашает Андрея Ильича к барьеру.

– Разве к объявлению о поиске пропавшего не прилагается фотография? Чай сейчас не пятнадцатый век на дворе!

– Конечно, фотография обязательна, – неохотно признает участковый.

Кажется, ему очень понравилось публично проводить инвентаризацию моих черт.

– Тогда к чему эта опись имущества? – сердится Жозефина Георгиевна. – Посмотрите, дорогой Андрей Ильич, как вы смутили и расстроили бедную девочку!

Все смотрят на «бедную девочку». «Бедная девочка» в моем подробно описанном лице послушно изображает смущение.

– Виноват, увлекся, – участковый прячет блокнот и заполняет неловкую паузу, прихлебывая чай.

– Любопытно, а какие еще есть способы поиска пропавших? Без обращения в полицию? – спрашиваю я, надеясь, что Андрей Ильич не сочтет этот вопрос оскорблением чести мундира.

– О, в крупных городах есть бюро несчастных случаев! – перестает сердито хмуриться Жозефина Георгиевна. – Очень удобно, не надо в случае чего обзванивать больницы и морги! Вот, помню, зять моей соседки на ночь глядя ушел из дома и к утру не вернулся…

– Это какой соседки? – живо уточняет Клара Карловна.

Жозефина Георгиевна подробно объясняет, какой зять, какой соседки, какого конкретно числа, месяца и года, куда ушел и почему не вернулся. Я терпеливо жду продолжения.

– Так вот, соседка моя позвонила в это самое бюро, и ей там сказали – да, мол, есть у нас парень в черных джинсах и рыжих ботинках, его сосулькой зашибло, лежит в городской клинической больнице в реанимации.

Я открываю свой собственный блокнот и записываю:

1. Узнать в городском бюро несчастных случаев, поступал ли к ним в начале июня или позже запрос по поводу пропавшей рыжей девушки.

– К сожалению, это бюро только по городу информацию собирает, – покончив с чаем, сообщает участковый. – Но узнать у них можно, почему не узнать? А еще надо опросить рекламщиков, которые держат доски для расклейки частных объявлений. Может, у них был такой заказ.

Я благодарно киваю и записываю:

2. Узнать, кто расклеивает на доски объявления граждан. Спросить насчет пропавшей рыжей девушки.