Погребальные обряды и молитвенные традиции ведут нас к венедам, Виндии (Индии) и к росоланам, к россо-ариям. К востоку от реки Медведки, за лесом текут две священные реки с россо-арийскими именами Бугуруслан и Савруша.

К востоку от деревень Хмелевка и Чаговка протекают речки с культовыми именами Савруша и Бугуруслан. Их воды текут параллельно, близко друг от друга, в Кинель, а затем в Самару.

Культовые реки ведической Руси чаще всего располагаются кустом. Уже одним этим они не дают клубочку нашего исследования сбиться с пути. Убежден в том, что совокупность имен малых культовых рек, находящихся в одном кусту, несет в себе определенный смысл и скрытую информацию.

Пока рассмотрим имя Бугуруслан отдельно. Что нам известно об этом имени от краеведов и этнографов? Немного.

В представлении современных российских историков и краеведов россы пришли на Волгу, на ее среднее течение, в XVI веке, и потому они пытаются соединить несоединимое – русские гидронимы и азиатские народы.

У самарского краеведа XIX в. П. А. Преображенского Бугуруслан назван в соответствии с восточным колоритом: «сад львов».

Другие (в частности, С. А. Попов) трактуют Бугуруслан как составное из тюркского языка: «буга» – якобы бык-производитель, а «руслан» – это-де «араслан», лев. То ли бык забодал льва, то ли лев задрал быка. Где сад со львами? Искажения образуют хаос. В древних именах был космос, а не хаос.

В XIX веке чиновникам-топографам имя Бог для рек показалось странным. Чиновники подправили традицию и историю. Так, Северный Бог и Южный Бог стали Северным Бугом и Южным Бугом. Не то ли произошло и с Бугурусланом?

Для начала покопаемся в документах и именах. Вначале обнаруживаем, что еще в середине XIX века был топоним Богоруслан. Итак, одно слово, первую составляющую имени нашли.

Для непредвзятого исследователя в Богоруслане сразу же слышится Бог(у) – руслан. Руслан – есть кондовое русское имя. Поиск начался с этого.

Покопаемся в именах. Знаем имя древнерусских богатырей Руслана и Руслана Лазаревича. Богатырь Руслан не есть просто богатырь, а ведический богатырь, как и Святогор, и Дунай (по сути, волхвы).

По былинам, Еруслан сын Еруслана Лазаревича и Епистемии. Вместе с тем, несомненно, Еруслан есть собирательный образ воина, который ездил и в «Индейское царство, знает царей Картауса, Богрия» (запомните это ведическое имя, в конце главы вернемся к нему).

Из былин-вед известно и об удальстве Руслана, едущего в царство «Огненного щита». Тут опять видим отголоски преданий о солнцепоклонниках, где встречается «царь Огненный щит, Пламенное копье», то есть бог Громовержец, Перун.

В «царстве Огненного щита» живут не иноземцы, а живет там «богатырь Росланей», сын Прохора-царя. Вот с ним, прославленным, почти с тезкой (точнее, с самим собой, но в ведической вере!) и хочет потягаться удалью Еруслан.

И женится-то Еруслан на девице Настасье и уезжает с ней в «солнечный город». Опять видим образы Индии, страны русских солнцепоклонников.

Богатыри – они и есть богатыри. А что же в преданиях о «простом» народе? И тут Руслан-герой. «Русланка» – легенда о землепашце, молодом парне. На его село налетела орда Батыя. Одних сельчан убили, других угнали в полон. Остался один Русланка, который пахал дальнее поле и потому уцелел. У Русланки угнали отца и мать. Русланка один, без оружия пошел вслед за ордынцами. Увидел их на ночном привале. Не растерялся. Обвязался сухой травой, соломой. Поджег себя и бросился на кочевников. Горящее чудище из ночной мглы испугало кочевников, и они бежали. Русланка освободил пленников.

Огонь, отвага и Руслан в борьбе с монгольской ордой. Это предание менее архаичное, чем былины о богатыре Еруслане (Яруслане). Но тут история первой трети второго тысячелетия.

Кто-то из современных сказочников пытался поведать, что сказание о Еруслане Лазаревиче пришло в Россию в XVII веке. Откуда это высасывается? В былинах нет ничего иранского, зато есть присутствие ведических историй и имен, которых нет ни в Иране, нет и в христианской России; тут наследие языческой Руси.

Есть иранское имя Рустам. Это имя первоначально появляется в качестве имени главного героя иранского эпоса «Ротакасм».

В поэме «Шах-наме» («Книга о царях» персидского поэта Фирдоуси) встречается герой Рустам. Это Х век.

Этнограф М. Серяков («Голубиная книга», стр. 547–548) по этому поводу видит «обоюдный характер контактов… между Ираном и Русью»: «Данный факт свидетельствует о знакомстве части ираноязычных кочевников Средней Азии со славянским термином рота…».

Действительно, у древних россов «рота» есть клятва, и шире – закон вселенной. Тут можно добавить и о знакомстве ирано– язычных кочевников с именем Рус.