Я не хотел. Не хотел обладать чем-то, больше похожим на сгусток Тьмы, чем на оружие из стали. Не хотел касаться гнилой рукояти - ни тогда, ни сейчас. Но выбор был сделан уже давно. И даже не в Арсенале, нет. Можно сколько угодно перекладывать ответственность за свои поступки на кого-то другого. На Литу, помогавшую мне скрыться. На дроу, заставившую меня сражаться. На свое собственное альтер эго, которое тихо дремало в глубине моего сознания, пока не приходило время драться и убивать. Анвер дважды искалечил Ашеру, подчистую вырезал маленькую деревушку и даже совладал с Темным Клинком. Каждый раз - вместо меня.

Нет. Не так. Я дважды искалечил Ашеру, я подчистую вырезал маленькую деревушку и я совладал с Темным Клинком. Удобно думать, что все поступки, которыми сложно гордиться, совершил молчаливый убийца внутри твоей головы, но пора признаться во всем - хотя бы себе самому. Все это время Анвер был не частью меня - он был мной. С первого дня, с первого убитого волка. Я создал его, чтобы защитить себя. Я дал ему в руки оружие, равного которому не найти во всем «Небесном Крае», и я же отнял у него меч. Но теперь Темный Клинок стремился вернуться к хозяину. Так же, как и я стремился вновь завладеть им. Я, Анвер и ржавая железка были частями одной мозаики, одной системы, которая была создана с одной лишь целью - сеять смерть. Кем? Когда? Зачем? Вопросы, отвечать на которые у меня не было ни времени, ни желания.

Я потянулся вперед. Меч вырвался из рук Рикарда и, преодолев разделявшие нас метры, лег рукоятью в мою ладонь. Я зажмурился, ожидая удара, но его не было. Я уже заплатил свою цену за могущество тогда, в подземелье, и теперь лишь вернул себе то, что принадлежало мне. Всегда принадлежало.

Я почувствовал, как мое тело меняется. Мускулы наливались свинцовой силой. Полоски здоровья, энергии и маны росли. Невидимый счетчик словно взбесился и накручивал мои характеристики до заоблачных высот, перекраивая саму игровую реальность. Гранитные плиты под ногами потрескались, не выдержав тяжести того, что наполняло меня. Черный вихрь рвался наружу, и удержать его было непросто. Я с большим трудом перекрыл поток - еще немного, и мое сознание полностью растворилось бы в нем, и на свет появилось бы безумное чудовище, которому нет имени. Я и так хлебнул куда больше сил, чем могло выдержать мое хрупкое тело. Во всяком случае, достаточно для того, чтобы выполнить свою функцию.

– Все баффы на меня. И просто не высовывайтесь.

Мне казалось, что я говорил тихо, почти шепотом, но от звуков моего голоса задрожали стены, несколько бойцов упали на колени, не удержав равновесие, а по мозаичным пластинам пошли глубокие трещины.

– Ну уж нет, - решительно заявил побледневший Рикард, поудобнее перехватывая шпагу.
– Я не собираюсь упускать свое место в балладе.

Остальные промолчали. Всем моим товарищам явно было не слишком комфортно находиться в одном помещении с монстром, в которого я превратился: в их лицах я видел лишь страх и отвращение.

– Мы заходим!
– истерично завопил Умник с лестницы.

Прямо в дверях я натолкнулся на первую волну атакующих. Рыцари в тяжелой броне - тридцатый уровень и выше. Для того чтобы пройти дальше, мне даже не понадобился меч. Я просто расшвыривал сотни килограмм доспехов и плоти свободной рукой, расчищая себе путь. Тела противников разлетались в стороны, кроша камень лопающимися панцирями. Арбалетчики и маги осыпали меня болтами и боевыми заклинаниями, пехотинцы пытались вогнать мне копья между пластинами брони, но я просто шел вперед. Темный Клинок прочерчивал в строю врагов кровавые борозды. С каждым взмахом длинного уродливого лезвия гасли два-три имени. Меч был ужасно сбалансирован - он совершенно не годился для эффектного фехтования и хитрых приемов. Его создали не для того, чтобы драться. Оружие палача, а не воина, ржавая железка отлично умела только одно - убивать.

– Остановите его, кто-нибудь!
– закричал кто-то в задних рядах.
– Он что, неуязвимый?

Не совсем так. Мои раны болели, и, пожалуй, куда сильнее, чем раньше. Но боль лишь вливала в меня новые силы, ускоряя и исцеляя меня. Даже кровь врагов не стекала с клинка, а впитывалась сталью, передавая мне жизни убитых. Я работал мечом длинными размашистыми движениями, выкашивая обреченное воинство Умника. Среди них оказалось не так уж много топовых бойцов - от силы полтора десятка, остальные едва ли были сильнее Рикарда и его отряда. Когда я прикончил высокоуровневых, остальные дрогнули и побежали.

– Стойте! Мы не можем дать ему уйти!
– надрывался Умник.
– У нас приказ!

Осторожный и трусливый щитоносец предпочел остаться за спинами имперцев. Для того чтобы посмотреть в глаза своим товарищам и учителю, нужно иметь немало мужества, которого у него не было. Я преследовал бегущих, разрубая их надвое и ломая шеи, постепенно приближаясь к выходу на лестницу, где притаился предатель. Я не мог причинить врагам боль, но в моем облике на них наступал сам ужас, с которым им было не справиться. Несколько человек предпочли спрыгнуть вниз и разбиться о камни, лишь бы не встретиться со мной. Тем лучше. Никто не помешает мне, когда я настигну Умника.

Я нашел его на небольшой площадке, соединявшей два лестничных пролета. Отступавшие в панике сбили его с ног, и он так и не сумел подняться. Я медленно спускался вниз по дрожавшим и осыпающимся ступеням. Темный Клинок скрежетал по стене, высекая искры и оставляя на камнях глубокие царапины, похожие на рваные раны, сочащиеся крошкой.

– Прости меня, - шептал щитоносец, медленно отползая, пока не уперся лопатками в стену.
– Прости. Прости. Прости…

– Засада у обоза, - заговорил я.
– Налет на лагерь. Я ничего не забыл?