– Это жуки, – уже спокойно проговорил он.

– Смотри. А там ещё! Да они тут всюду! – воскликнула девушка, скорчив гримасу отвращения. Создавалось такое впечатление, словно кто-то нарочно рассыпал жуков по полу, пройдя здесь с ведром насекомых.

– Ну, да… Это как-то странно… – пробормотал Миха, осторожно продвигаясь дальше.
– Мне это тоже не нра…

Внезапно, из одной из комнат, на него выдвинулась тень. Отпрянув назад лишь в последнюю секунду, он не удержал равновесия и рухнул на спину, подмяв под себя девушку. Пируэт был до ужаса нелеп, зато позволил ему избежать смертельного удара. Костлявые пальцы лишь слегка оцарапали Михе горло. Маляри истошно завизжала, пытаясь выбраться из-под своего спутника, чем ещё больше мешала ему сориентироваться, а гнилой труп, с провалившимися внутрь глазницами, уже опять тянулся воину, причём с невероятной для трухлявого куска плоти ловкостью. Из его горла вырывалось хрипение. Серые пальцы шевелились, пытаясь нащупать Михину шею.

Не найдя другого способа что-либо сделать, парень инстинктивно выставил перед собой меч, попав твари остриём в рот. Меч легко, словно сквозь гнилое дерево, прошёл через голову мертвеца и вышел с другой стороны – из затылка. Тварь совершенно не смутилась этим обстоятельством. Миха с ужасом услышал, как по лезвию заскрежетали зубы, быстро приближаясь к гарде и его рукам. Дёрнув меч в сторону, он вырвал его из головы ходячего трупа сбоку и, перекатившись назад, резко вскочил на ноги. Размахнуться в такой тесноте было нельзя, поэтому Миха взял меч прямо за основание лезвия, благо оно было там не заточено, и действуя им, как секирой, рубанул приближавшееся нечто вдоль, прорубив бестию до середины живота. Тело мертвеца раскрылось, словно какой-то жуткий цветок, и рухнуло на пол, но даже тогда тварь всё ещё была «жива». Она отчаянно извивалась на полу и всячески пыталась достать опешивших охотников за сокровищами.

Пришедшая в себя Маляри, тут же разбила об неё бутылку с маслом и поднесла факел. Заполыхав, как сухой хворост, чудище принялось извиваться ещё сильнее. Его плоть затрещала, на глазах расходясь по швам. Скоро на полу лежала только горстка пепла и обугленные кости.

Миха был бледен и хрипло дышал. Нервы… Оказывается, они у него ещё остались. Маляри выглядела не лучше. Немного придя в себя, через какое-то время, парень, наконец, смог что-то произнести.

– Ну… по крайней мере, мы теперь знаем, чего ждать, – выдавил он.

Лишь позже он поймёт, насколько сильно ошибся.

ГЛАВА 11

Выход на нижние уровни всё же был найден. Маленькая каменная лестница, круто спускающаяся в черноту, не вызывала у Михи энтузиазма, однако он всё же взял у Маляри факел и пошел вниз. Проходя этаж за этажом, воин явственно слышал какие-то звуки, однако проверять их источник ему совсем не хотелось.

В условиях темноты и многочисленных дверных проёмов, нападения можно было ждать откуда угодно, поэтому Миха сказал Маляри, чтобы она прикрывала их сзади, и девушка рьяно выполняла это указание, испуганно вглядываясь в темноту лестницы со стороны пройденных этажей. Миха мог её понять. В конце концов, он сам ещё не был опытным и надёжно обстрелянным воином. Что значили два месяца его жалких испытаний, да ещё под прикрытием опытных вояк, в сравнении с опытом того же Иафара, который провёл в постоянных сражениях почти всё сознательное время?

Тем не менее, жизнь ставила перед Михой необходимость двигаться вперёд, сшибая лбом препятствия и бросаясь на очередные, подкинутые ею амбразуры. Всё равно, ещё ни разу за время пребывание в этих мире, а в том, что это другой мир, кузнец уже не сомневался, ему не удавалось срубить денег по-лёгкому. Каждый раз, когда он вступал в игру, каждый его шаг к дому, был усеян жестокими терниями и лежал за гранью всяких требований инстинкта самосохранения. Осознав это один раз, он отбросил сомнения – ему оставалось только одно. Необходимо было победить всё и всех на своём пути, иначе жизнь изменится навсегда, а чувства к Алёне превратятся пустой отголосок безвозвратно ушедшего прошлого.

Спускаясь по лестнице, наполненный этими размышлениями и чувством острой тревоги, он уловил грузное шарканье на ступеньках. Создавалось такое впечатление, словно по ним поднимается дряхлый старик, обутый в рваные шлёпанцы. До этого момента им везло. Никого не встретив, они прошли несколько длинных коридоров и лестничных пролётов.

По опыту боёв, происходивших внутри роя сверчков, Миха помнил, что если выдать себя громким шумом, да ещё в ненужном месте, то придётся иметь дело с целой армией врагов, а схватки с целой толпой ходячих мертвецов ему, если получится, хотелось все же как-нибудь избежать.

– Гаси факел! – шепнул он Маляри.

– Что? Ты с ума сошел? Мы же не увидим их в темноте! – запротестовала та.

– Они нас тоже! Туши! – отрезал Миха, увлекая её в ближайший проход, уводящий с лестницы.

Девушка всё же погасила факел, и они вдвоём прижались к стене, замерев в темноте и ловя собой каждый долетавший до них звук. Шаги приближались. Миха уже мог слышать сопение странного существа. Судя по его характеру, это было что-то большое. Оно громко и гулко сопело, и было слышно, как свистят и клокочут, словно дырявый баян, его объёмные лёгкие.

Рядом с их этажом шаркающая поступь вдруг прекратилась. Даже через повязку Миха почувствовал трупную вонь, донёсшуюся с той стороны. Несколько раз раздалось шипение. Существо с шумом втягивало в себя воздух, очевидно уловив какой-то заинтересовавший его аромат. Миха и Маляри, зажавшая себе рот обеими руками, чтобы не издать ни звука, сидели за углом. Казалось, прошла целая вечность. Внезапно, существо начало удаляться, продолжив своё движение наверх, но в гулкой пустоте лестничных пролётов Миха ещё долго слышал его тяжелые шаркающие шаги.