Надо было сражаться так, чтобы и хазар задержать, и самим не лечь костьми под копытами их коней.

Горячи, стремительны и кровопролитны были схватки между русами и хазарами. Кияне дрались отчаянно, потом уносились в степь и вновь нападали, используя каждый удобный лесок и ложбину. Между тем из Киева уже стали подходить свежие полки, тут же вступая в бой. Подоспели Мечислав Тырло и Сушина со своими тьмами, а следом за ними темник из неразлучной троицы старший Горицвет.

Крепко потискав друг дружку в богатырских объятиях, друзья повеселели.

– Теперь, друзья-темники, равны мы силой с хазарщиной, их десять тем и нас – пять! – воскликнул, сверкнув очами, Горицвет.

Издеба нахмурился, его шрам, идущий от правого незрячего теперь ока до самой челюсти, побелел.

– В наших с Притыкой тьмах меньше половины осталось… – сурово молвил он.

Квадратный молчун Притыка, положив тяжёлую руку на плечо друга, пророкотал:

– Ничего, друзья, земля наша силу даст, боги её утроят, а у врагов отберут. Мы сломаем им хребты, клянусь Перуном!

И после короткой передышки русские полки вновь двинулись на врага.

Тьма Веряги шла походной рысью к полудню. Справа и слева от полков далеко в степь выдвигались зоркоглазые разъезды, чтобы успеть вовремя обнаружить приближение неприятеля. Уже много гонов оставила позади русская конница, но противник не появлялся.

В моменты коротких привалов, когда лошади торопливо щипали траву, а воины разминали затекшие ноги либо просто, распластавшись, лежали на земле, со стороны Непры можно было различить глухой шум и рокотание, – конница шла уже мимо порогов.

«Где же печенеги? Затаились или, может, пошли обходным путём? Нет, не могли они проскочить незамеченными, должны вот-вот объявиться», – думал Веряга.

Старый темницкий опыт не подвёл. Вскоре примчались трое разведчиков из дозорной сотни.

– Впереди слева, у самого Сварожьего пояса, туча пыли!

– Похоже, печенеги, – добавил второй.

– А кому ж ещё быть? – заметил третий.

Веряга остановил движение конницы и вместе с тысяцкими поднялся на высокий курган, которых много было рассыпано по приднепровской степи, в особенности у порогов. Сверху хорошо было видно вздымающееся от земли серое облако. Верягу обеспокоило, что неприятель оказался на стороне восточного полудня, а не двигался прямо навстречу, как рассчитывал темник. Надобно поскорей перенять, чтоб не обошли!

Оценив местность и посовещавшись с военачальниками, Веряга быстро распределил, где какому полку встать и в каком порядке действовать.

Тысяцкие понеслись к своим полкам, зазвучали команды. Потом протрубили турьи рога, и русская дружина, взорвавшись боевыми кличами, ринулась на врага.

Вмиг исчезло птичье пение, возня степной живности, шелест травы и прочие мирные звуки. Степь содрогнулась от гула конских копыт и воинских кличей. Летний Стрибог ударил в грудь мощной струёй воздуха, и воздетые мечи тонко запели свою боевую песню в предчувствии схватки.

И тут русы увидели, что чужая конница идёт не навстречу им, а также движется к полудню.

Заметив преследование, противник развернулся и выстроился в боевой порядок. Что-то едва уловимое в их поведении насторожило Верягу. Как-то без свойственной кочевникам лихости, крика и свиста проделали маневр чужие полки.

Две конницы неумолимо сближались, ещё немного – и булат скрестится с булатом, и польётся на землю горячая кровь.

В это время со стороны степи к Веряге стремглав неслись два всадника. Один десятник из дозорной сотни, а другой неизвестный, облачённый в кожаный панцирь с железными бляхами на груди.

– Темниче, это не печенеги, – взволнованно кричал десятник ещё издали, – это Славянская тьма! Вот перебежчик! – Осадив коня, десятник хлопнул по плечу незнакомца. Тот спешился с красивой хвалынской лошади и стал перед Верягой, ссутулив могучие плечи, будто на них лежала неимоверная тяжесть.

– Славянская тьма? – удивлённо переспросил Веряга. – Отчего ж они на нас с мечом идут?

Незнакомец сгрёб с головы лохматую лисью шапку, и ветер заполоскал русые кудри.

– Тьма наша из вятичей, радимичей, северян и прочего славянского люда хазарами на подвластных им землях набрана и на помощь печенегам послана, – с едва уловимым чужим оттенком говора ответствовал перебежчик. – У Перуновой Прилуки мы с ними встретиться должны…