«Какой мужчина, — мелькнуло у Светочки, — зря я сегодня не надела свою французскую блузочку».

— Инночка, наконец-то ты появилась, — произнесла голливудская мечта.

— Серпантинов! У меня к тебе серьезный разговор. — Пономаренко с места в карьер бросилась выяснять отношения. — Твоя жена явилась сюда…

— Понял, понял, я встретил ее на выходе и уже все уладил.

Светочка, бедная Светочка! На нее без слез нельзя было смотреть. Она совершенно ничего не соображала.

— Можешь уходить следом за нею! — Пономаренко скатывалась к обыкновенным женским капризам.

— Солнышко, это тебе. — Серпантинов выставил впереди себя, словно щит, прекрасный букет.

— Пойдем в мой кабинет, — спохватилась Инна, — там поговорим.

На зависть Светочке, мужчина безропотно согласился. Пономаренко на выходе обернулась и с улыбкой сказала секретарше:

— Впрочем, кажется, к Тамарочке ты сбегать можешь.

Светочка не нашлась что ответить.

Родные звездочки на небе выручали как могли. Дождика не обещали, и на том спасибо. Потому что торчать на улице под моросящим дождем удовольствие сомнительное. Два человека замерли в подворотне и таращились на пустынную улицу.

— Ты уверен, что он появится?

— А куда ему деваться!

— И сколько нам тут торчать?

— Самому надоело.

— Вот и прислал бы сюда своих ребят, а то заладил: «Возьмем без свидетелей», теперь стены обтираем.

— Не ворчи, Роман. С ребятами пришлось бы все формальности соблюдать, а нам, как я понимаю, надо не только его взять, но и быстренько выбить признание.

— Да уж хотелось бы, чтобы Шпунтик добровольно рассказал, что знает.

— Тогда затихни и терпи. Должен он где-то ночевать?

— Я тоже не прочь поспать. Давай по очереди дежурить…

— Поздно, кажется, я его вижу. — Олег Коротич затормошил присевшего на корточки Романа.

— Не тряси, я в норме. Он не один, что делать будем?

— Ты отвлекаешь женщину, а я беру на себя Шпунтика.

— Почему на мне женщина? — Роман возмутился только для проформы. Если выбирать между Шпунтиком и женщиной, то какие проблемы?

— Иди, ты первый, — скомандовал капитан и подтолкнул Романа.

Сыщик пошел на сближение. Пойти-то он пошел, но понятия не имел, как отвлечь женщину.

Хорошо Олегу, все ясно как божий день: подходи и заламывай руки, для профилактики можно дать в морду. Такие, как Шпунтик, к этому давно привыкли. Сколько раз за свою никчемную жизнь он так здоровался — и не счесть.

Роман, пошатываясь, приближался к парочке. Когда осталось два шага, он вдруг раскинул руки и во всю глотку радостно закричал:

— Зайка моя, как я рад тебя видеть! Надо же, какая встреча! — Роман сгреб ничего не понимающую спутницу Шпунтика в объятия и чуть не придушил.

— Шпун, я его не знаю, — заверещала женщина, пытаясь вырваться.

Шпунтику хватило двух секунд, чтобы принять решение. Он круто развернулся и дал деру.

«Где же Олег? — мелькнуло у Романа. — Быстро бегает, гад!»

Шпунтик с усердием наматывал метры. Коротича видно не было. Роман отпустил женщину и сам бросился за беглецом.

— Стой! Стрелять буду! — Роман на ходу вытаскивал оружие.

Шпунтик запетлял, как заяц, но скорость не сбросил.

— Стой, Шпунтик, ты окружен! — Роман чуть не споткнулся об урну, чертыхнулся. «Где же Олег? Мы так не договаривались, и женщину, и Шпунтика мне кинул…»

Беглец уже почти добежал до угла дома. Если он успеет завернуть, то может исчезнуть в любой подворотне, ищи тогда ветра в поле. Роман это понимал и поднажал.

Шпунтик, услышав топот, оглянулся, чтобы оценить расстояние, и с размаху налетел на препятствие. Препятствием оказался Коротич, внезапно вынырнувший из-за угла. От неожиданности Шпунтик отпрянул и тут же получил по морде. А когда переварил удар, уже был в браслетах. Бег закончился.

Запыхавшийся Роман дружески похлопал Шпунтика по плечу.

— Олег, как ты догадался, в какую сторону он побежит?

— Психология, сыщик, психология. Вспугнутый зверь бежит в ту сторону, откуда прибежал, и подальше от того, кто преследует.

— А если бы ты ошибся?

Коротич не ответил, только снисходительно улыбнулся.

— Шпунтик, два мента за тобой гонялись. Как ты думаешь, зачем?

— Вам виднее, гражданин начальник. — Шпунтик шмыгнул носом. — Я за собой вины не знаю.

— Тогда объясни, чего ты в бега подался?

— Как вы только что говорили — психология, она, проклятая. Ловят — беги.