— Она самая!

— Ты меня искала?

— Спрашиваешь! — разозлилась я.

— Если бы я умер, вспоминала бы?

— Так, подожди. Что у тебя с голосом? Простыл? — на радостях и не заметила, что он говорит как-то странно.

— Мне было очень плохо.

— Ты болен? Вызвать врача?

— Врач не поможет.

— А, ну да, что эти врачи понимают. Я сейчас сама приеду.

По дороге куплю мед и малину. Еще возьму активированный уголь, он у меня от всех болезней. Можно пачку пельменей прихватить, если он сидит дома и никуда не выходил, то у него и есть нечего.

— Не приезжай!

— Я не спрашиваю разрешения, я ставлю перед фактом.

— Я тебе не открою!

— Откроешь.

— Людмила, не вздумай приезжать!

— У тебя холера? Бубонная чума? Черная оспа? Нет? Всеми детскими болезнями я переболела, не заражусь. До встречи.

Евгений что-то орал, но я выключила телефон. Отправила Насте на почту письмо с адресом, по которому сейчас поеду, и с текстом, что если болезнь заразная, и я не позвоню завтра вечером, то пусть вызывают врача. Вдруг, там что-то серьезное. Настя, в отличие от всех остальных, паниковать не будет. Она все по инструкции выполнит.

Сумка не очень тяжелая: мед, лимоны, малина, пельмени, и я еще в аптеку зашла за лекарствами. Запирающее устройство на подъездной двери было сломано, за дверью темно, полезла наощупь, кляня свою доброту. Но Евгений мне помог, и даже серьги дорогие хотел подарить, я должна хотя бы продукты ему занести из вежливости.

Едва сделала по темноте несколько шагов, как сзади мне рот зажала рука, и голос Дмитрия прошипел:

— И чего ты все время бродишь по ночам?!

Укусить его не пыталась, ждала.

— Ты зачем сюда пришла?!

— К молодому и интересному мужчине пришла! — ответила я, когда он меня выпустил и развернул к себе. Так напугал, что чуть сумку не выронила. — Он несчастный, больной, лежит там один, никому не нужный!

— Несчастный? Один? Это ты о ком?

— О Евгении. Только не… Ты хочешь сказать, что… Нет…, - перепугалась я, и уронила-таки сумку. Из нее что-то выкатилось на пол. Лимон, кажется. В такой темноте его не найти.

— Не видел я его, успокойся. С чего ты вообще взяла, что он дома?

— Он сказал, что болен, и я подумала… А ты почему решил, что он дома?

— Похоже, мы с тобой оба идиоты!

Я не успела спросить, на каком основании он пришел к таким выводам, потому что этажом выше хлопнула дверь, и пьяный голос вопросил в темноту:

— Эй, шантропа, чего расшумелись? Опять все лампочки разбили? Сейчас поймаю, башку откручу!

И борец за сохранность общественного имущества ринулся вниз ловить нас. Нас это не устраивало.

— Догонит! — ахнула я, и мы с Дмитрием еще быстрее общественника дернули на улицу. В темном подъезде за нами шлепнулось тело, и раздалась отборная ругань. — Нет, — поправила я, — уже не догонит.

— Почему? — Дмитрий тащил меня к своей машине за угол.

— Это был лимон. В подъезде.

— Какой лимон?

— Из сумки выпал. Жалко лимон. Его раздавили. Это тот раздавил, который за нами бежал. И ведь наверняка самый большой и спелый лимон выпал, это закон подлости! Но я сумку подобрала, там еще есть малина, целая банка.

— Слушай, Людмила, ты иногда производишь впечатление почти дебильной. Ты это так притворяешься, или само получается?

Он зашвырнул меня в машину и захлопнул дверь. Несмотря на бесцеремонное обращение и безвозвратно утраченный лимон, сумку из рук я не выпустила. Пригодится. Недовольных мною на моей памяти было предостаточно, но не бросать же из-за этого сумку с продуктами?

— Я хотя бы «иногда произвожу впечатление», а ты по жизни неудачник! Выпусти меня из своего драндулета! Куда поехал?! Слышал, что я сказала!

— Не ори, слышал. Ты едешь со мной.

— Я не еду с тобой!

— Еще как едешь!

— Вали на какую-нибудь другую помойку! Чего тебя носит вокруг меня?! Давай расстанемся мирно и навсегда? — попросила я. — Вот прямо сейчас! Без взаимных претензий. Я даже беру свои слова назад, что ты неудачник.

— До встречи с тобой я так не считал.

— Другие считали.

— Что ты об этом можешь знать?

— Давай потом расскажу? Чего ты несешься, как на пожар? Меня уже укачало! Куда мы едем?

— На кладбище.

— Ночью?

— Боишься? — зло усмехнулся парень.

— Нет, не боюсь. И давай, пожалуйста, помедленнее, спешить некуда, там все равно все уже умерли.

— А ты уверена, что умерли?

— Не умерли? Поехали тогда в роддом.

— Что?

— Дети обычно рождаются ночью. Это связано с тем, что исторически…