–  Ну, вот! Только наведываться! А говоришь, что я на первом месте в твоём сердце…

–  И это, уверяю тебя, так. Я люблю тебя как сына! Из всех Ольговичей ты сильнее всех приходишься мне по душе - за искренность и откровенность, за бескорыстие и храбрость… С малых лет ты пришёлся мне по душе!

–  Ну, не такой я и хороший!
– выслушав не без удовольствия боярина, произнёс Игорь.

Славута улыбнулся, и глаза его засветились отцовской добротой.

–  А я и не собираюсь перехваливать тебя, ибо хорошо знаю, что ты, вместе с тем, ещё и упрямый, вспыльчивый, честолюбивый, а иногда и жестокий… Ну, да об этом у нас ещё будет время поговорить, не завтра же вы отправляетесь в путь… Тем более, что поутру нужно идти к Святославу: он собирает князей на снем. Уже прибыли Рюрик, Ярослав Черниговский, Владимир Переяславский и твой любимый брат Всеволод…

Игорь так и подскочил:

–  Всеволод тут? Почему же ты мне не сказал сразу?

–  Да потому, что ты мигом среди ночи помчался бы к нему. А тебе прежде всего нужно хорошенько отдохнуть, как следует выспаться. Завтра и встретитесь…

Игорь и Ярославна только теперь почувствовали, как они страшно утомлены. Тепло, идущее от печки, вкусная еда за вечерей и хмельная сыта совсем разморили их. Уже ни есть, ни пить, ни разговаривать не хотелось. Глаза сами собой закрывались. Сон - это единственное, что сейчас их неудержимо влекло.

Святослав не считал это собрание снемом всей Руси, так как в Киев прибыли, кроме Рюрика, всего четыре князя: Ярослав Черниговский, Владимир Переяславский, Игорь Новгород-Северский да Всеволод Трубчевский. Однако по торжественности и пышности собрание ничем не уступало приёмам на всеобщих снемах. Гридницу Святослава украшали княжеские хоругви; одетые в праздничные наряды княжеские гусляры, дудочники да скоморохи ещё до начала снема веселили лучших киевских мужей-бояр, богатых купцов, дружинников музыкой, песнями да скоморошьими шутками-прибаутками.

Игорь с Ярославной и Славутой малость припоздали и вошли в гридницу, когда там уже стояли Святослав с Марией Васильковной, Рюрик с княгиней Анной Юрьевной и прибывшие князья.

Святослав широко раскинул руки, встряхнул седой гривой и пошёл навстречу гостю.

–  Княже, брат мой!
– И крепко обнял Игоря, потом Ярославну.
– Как я рад, что вы с княгинюшкой вновь под моим кровом! Как я счастлив, что ты, не помня мелких обид, прибыл сюда, чтобы вместе думать о судьбе Русской земли!

Игорь переходил от одного к другому. Его с искренней приязнью обнимали Рюрик и Ярослав, а брат Всеволод сгрёб в медвежьи объятия и на радостях едва не раздавил.

И вот перед ним Владимир Глебович. Игорь глянул на его юное красивое лицо, посмотрел в светло-голубые глаза и… руки не подал. Только чуть слышно сквозь зубы процедил:

–  Здрав будь, княже!

Владимир холодно кинул в ответ:

–  Будь и ты здрав!

Святослав внимательно следил за выражением их лиц, за каждым словом. Заметив, что они не подали друг другу руки, но не расходятся, а стоят, нахохлившись, как петухи, поспешил к ним, чтобы не вспыхнула ссора. Он крепко взял их под руки, повёл к княжескому столу на возвышении.

–  Дорогие мои сыновцы, - произнёс мягко, словно отец, что поучает малолетних детей, - есть время биться, но есть и время мириться. Что было, то сплыло, да быльём поросло! Подайте друг другу руки как братья, и пусть никогда тёмная тень раздора не падает на ваши сердца! От этого выиграет каждый из вас и вся Русь! Прошу вас!

Не глядя друг другу в глаза, молодые князья протянули руки, но пожатие их было едва заметным и никак не походило на примирение.

Святослав пригласил всех к столу. Чашники стали быстро наполнять чарки, кубки, роги, поставцы.

–  Братья и дружина!
– громко, на всю гридницу возгласил великий князь.
– Тяжёлое и тревожное время настало для Русской земли. Зашевелилась Половецкая степь, поднялись кочевые племена и нападают на окраинные наши земли. Мы было приструнили Кобяка с его ханами и беями, но этого оказалось мало. Безбожный окаянный Кончак, которого на ханском снеме избрали великим ханом, задумал разорить всю Переяславскую землю и присоединить её к земле Половецкой…

Святослав умолк, подыскивая веские, нужные слова. А гридница как взорвалась, враз зашумела, по ней прокатился гром возмущения. Это важное известие всех поразило.

–  Откуда узнал об этом, княже?
– спросил его брат Ярослав.
– Может, это выдумка?

Святослав покачал головой.

–  Нет, не выдумка… Из Лубна прибыл гонец. Посадник Мотыга доносит: из степи прискакал молодой половец, он хорошо говорит по-нашему, его мать - родом с переяславщины, давно взятая половцами в полон. Он толково и подробно рассказал про ханский снем, про избрание Кончака верховным ханом, про то, что половцы задумали великий зимний поход против нас, и даже про то, что Кончак послал людей за Обезские горы, чтобы обзавестись там луками-самострелами, что стреляют «живым огнём». Чтобы устрашать и больше убивать наших воинов…