— А вы вообще собираетесь жениться, Холси? — продолжил Ярроу, обрадованный всеобщим вниманием.

— Сколько лет этой вашей племяннице? — вместо ответа раздраженно спросил Грейсон.

— Пятнадцать, — с готовностью ответил Ярроу, не почувствовав насмешки и презрения в голосе Грейсона. — Скоро ее дебют.

— Я скорее умру от оспы, нежели допущу, чтобы моя кровь смешалась с вашей посредством брака. — В обычно изысканном тоне герцога проскользнули свирепые нотки. — Не смейте больше даже заговаривать со мной о проклятой женитьбе. Все вы. Я женюсь, если — и когда — сочту нужным.

— В самом деле? — заметил Майло. — Я не так давно видел при дворе этого бездельника, Генри Гордона, и он, по обыкновению, справлялся о вашем здоровье.

— Он порядочная скотина, — разозлился Грейсон. — Я же сказал вам…

— Я ни слова не упомянул о женитьбе, ваша светлость, — беспечно промолвил Майло. — Однако если вы не обзаведетесь потомством, хотите — верьте, хотите — нет, многие полагают, что из вашего третьего кузена, с его кружевными манжетами и избытком колец, выйдет превосходный герцог Холси.

— Только через мой труп! — прорычал Грейсон, содрогнувшись.

— Совершенно верно. А теперь позвольте откланяться. Всего хорошего, джентльмены. Я уезжаю, поскольку делать здесь нечего.

— Вы не можете покинуть имение. — Грейсон недолюбливал баронета, но его втайне задевало, когда кто-то пренебрегал его обществом.

— Почему же? Вернусь в Брамблвуд, к той озорнице барменше…

— Но снегопад снова возобновился, — возразил Раунтри.

— Ничего страшного. — Майло презрительно фыркнул. — Уж лучше застрять на несколько дней в деревне, чем торчать в этом унылом месте, пусть и с великолепным виски его светлости. Грум! Седлай Ормонда снова.

— Он уткнулся в мешок с овсом, — послышался спокойный голос.

Грейсон опять обратил свой взор на странного грума и, разглядывая его крепкий подбородок и благородный лоб, счел, что совершенно напрасно Всевышний наделил этого мужлана столь привлекательной внешностью.

— Ничего, я подожду, — вздохнул Майло и, обернувшись к Грейсону, спросил: — Вы не могли бы одолжить мне слугу?

— Категорически нет. Если вам нужен слуга, оставайтесь здесь. — Грейсон мог нагрубить, когда пребывал в дурном настроении, что случалось довольно часто. — Хотя… можете забрать этого грума.

— Прекрасно! — обрадовался Майло.

— Я не могу оставить конюшню, сэр, — спокойно возразил конюх.

— Почему же? Конечно, можешь. — Грейсон небрежно взмахнул рукой. — Мы ведь не выводим лошадей в такую погоду.

— Но, ваша светлость, я слежу, чтобы Плутарху ежедневно делали припарки на поврежденную ногу, — холодно проговорил грум.

Какого дьявола он о себе вообразил, если осмеливается противоречить герцогу?

— Этим займется кто-нибудь другой. — Грейсон даже не потрудился взглянуть на нахала.

— И я контролирую график кормления новой кобылы, — твердил свое грум. — Она только-только начала привыкать.

Грейсон раздраженно взглянул на конюха и резко выпалил:

— Я могу сию же минуту найти тебе замену. А теперь отправляйся.

— Вы так добры, Холси. — Майло хлопнул герцога по спине.

И Грейсон был убежден, что так оно и есть.

— Когда мы вернемся? — имел наглость спросить у баронета чертов грум.

— Ты спрашиваешь меня? — коротко рассмеялся Майло. — Какое тебе дело? Выполняй, что сказано.

— Я всего лишь хочу должным образом заботиться о лошадях. — Грум уперся кулаками в бедра. — Никто не знает их лучше меня.

Боже милостивый, до чего же он дерзок. Грейсон и хотел бы объяснить наглое неповиновение конюха тем, что тот просто тупой болван, но это явно не соответствовало действительности.

— Тебе больше не нужно возвращаться сюда. Ты уволен.

В глазах грума вспыхнуло удивление.

— Вы меня увольняете, ваша светлость?

— Да. — Грейсона поразило его спокойствие и невозмутимость. — Тебе что-то непонятно?

Грум несколько секунд помолчал, затем произнес:

— Я бы не советовал вам этого делать.

Грейсон ждал, что грум добавит «ваша светлость», но с растущим удивлением понял, что ждать придется очень долго. Сказать по правде, эта неожиданная стычка его крайне раздражала.

— Ты весьма забавный тип. Я никогда не слышал, чтобы грум возражал хозяину. Так скажи все-таки, почему я не должен тебя увольнять. С удовольствием расскажу об этом друзьям в «Уайтсе», когда в следующий раз буду в Лондоне.