Пайпер высморкалась, заглушив следующие слова Мика.

— Прости, — сказала она, делая глоток чая.

Мик повторил предложение.

Нетрудно понять, почему Офелия так упорно добивалась свободы для всех людей. Свобода всегда лежала в основе того, к чему она стремилась. Она бы улыбнулась на это и добавила: «И к черту последствия».

Хотя Офелия никогда не жалела о своей лондонской жизни, она опасалась, что ее прошлое отвлечет внимание от дела ее жизни, поэтому ее историю замалчивали. Надеюсь, она откроется когда-нибудь, когда мир будет готов встретить женщину, которая думает своей головой.

Голос Мика оборвался. Он пролистал книгу на несколько страниц вперед. Пайпер услышала, что он шмыгнул носом.

— Все? — жалобно спросил он и посмотрел на Клаудию широко распахнутыми глазами. — Больше нет? Вот так и заканчивается?

Клаудия приложила салфетку к носу и кивнула.

— Он умер в ту же ночь, — тихо проговорила Пайпер. — Должно быть, закончил писать в своем новом дневнике, лег в постель и соединился со своей Офелией навсегда.

— Так и было, — подтвердила Клаудия.

Какое-то время все трое сидели молча. Мик не мог оторвать взгляд от книги у себя на руках.

— Можно? — Клаудия протянула руку, и Мик отдал ей дневник. Она положила его на столик рядом с собой. — Так вот, я знаю, что у вас есть дела поинтереснее, чем сидеть весь день со вздорной старушкой, но есть еще кое-что, что вы могли бы для меня сделать.

Пайпер очнулась от своих грустных мыслей и благоговения перед тем, что только что услышала, и положила сладости себе на тарелку.

— Конечно, — сказала она.

Клаудия взяла в руки бархатную коробочку.

— Как вам известно, я последний прямой потомок Офелии и Малкольма Харрингтонов. Нам с мужем так и не посчастливилось иметь детей.

Мик и Пайпер озадаченно переглянулись.

— Насколько я понимаю, кольцо, которое вы на днях подарили Пайпер, было позаимствовано в довольно спонтанном порыве. — Клаудия сверкнула улыбкой. — Мой вопрос в том, выбрали ли вы постоянный вариант?

Мик и Пайпер опять переглянулись, на сей раз в полном недоумении.

— Э-э… — выдохнула Пайпер.

Мик рассмеялся.

— У нас не было времени, Клаудия. Мы даже не успели толком это обсудить.

— Вот и здорово, — сказала дама. — Тогда, если вы не против, я хотела бы предложить вам это.

Она отдала коробочку Мику.

Бархатный футляр забалансировал в центре его ладони, а он не мог пошевелиться, не мог произнести ни звука. Пайпер затаила дыхание.

— Среди прочих захватывающих откровений, которые я почерпнула из дневников Офелии, я узнала, Пайпер, что это то самое кольцо, которое Малкольм двенадцать лет повсюду носил в кармане. Подозреваю, что гравировку он сделал позднее, возможно, даже после того, как они переехали в Бостон, поскольку слова отражают природу их любви друг к другу, доставшейся им так нелегко.

Мик и Пайпер молчали. Они только смотрели на коробку.

— Да открывайте же, ради бога!

Мик посмотрел на Пайпер, и та пожала плечами — она правда не знала, как поступить в этой ситуации. Мик взялся за крышечку и осторожно открыл футляр, бархатный верх и атласная подкладка которого потрескались от времени.

Пайпер шумно втянула в легкие воздух. Мик заерзал на кушетке. Внутри коробочки лежал великолепный овальный рубин в окружении более дюжины маленьких, но ослепительно чистых алмазов, посаженных на внушительную полоску розового золота. Это должно было стоить целое состояние.

— Клаудия, это невероятно предусмотрительно с вашей стороны, но речь идет о фамильной драгоценности и…

— Что? Оставить его на бархатной подушке за музейным стеклом, чтобы оно никогда уже не сверкало на пальце влюбленной женщины? Прежде чем отказываться, вспомните, что мне некому его передать. Пайпер, вы пролили свет на историю Малкольма и Офелии, и я прекрасно понимаю, что для этого потребовалась немалая отвага. Я не знаю другой женщины, достойной носить это кольцо, и, по правде говоря, мне кажется, что Офелия хотела бы, чтобы оно досталось вам.

У Пайпер низко отвисла челюсть, потом резко захлопнулась.

— Это чересчур, — сказала она. — Я польщена, что вы хотите отдать его мне, но…

— Я куплю его, — просто сказал Мик. — Назовите цену, и я заплачу.

— Мик…

— Нет, любимая. Клаудия права. Это кольцо должно быть у тебя.

— Но…

— Решено, — сказала Клаудия, поднимаясь, словно обсуждать уже было нечего. — Моя цена — доллар. У вас есть при себе такая сумма?

Мик рассмеялся.

— Эх, Клаудия, гулять так гулять, — сказал он.