Шрифт:
«Как там Ли? Ему сейчас тяжело…Ли-цин так и не нашлась. А господин Главный Советник… вот, кто сейчас тоскует по сыну…. Да, и мне он, как отец» - Сумбурной чередой мелькали в голове Фэя неясные мысли. – «Союз Бамбука и Стрелы себя еще покажет. Дурной корень не вырвали до конца. Ящерице отрубили только хвост, но не голову. Ее надо затравить оружием и ядами, как нас в гробнице живым серебром…. А эти двое: расправились с Железным Монахом и его шайкой! Вдвоем. Молодцы! Как же звали ученика Горного Брата? Кажется, Ильханом… точно: Ильхан!»
– Вспомнил! – Вдруг громко крикнул Фэй, сбросив одеяло и пытаясь сесть. – Вспомнил! Это он был в гробнице Цинь-ши-хуана! Это его голос!
Встревоженный Жун бросился к товарищу.
– Ложись! Тебе нельзя садиться. У тебя жар.
– Это – он! Точно он! Теперь я в этом уверен. – Бормотал Фэй.
– Кто «он»?
– Никто. Мне просто что-то привиделось. – Взял себя в руки Фэй. – Не беспокойся. Сейчас я лягу.
Фэй лег. Жун поправил одеяло, заботливо подоткнул его со всех сторон, и тоже лег.
В голове Фэя наступила необыкновенная ясность. Все произошедшее с ним за последние годы четко выстроилось в один взаимосвязанный ряд. Гробница Великого Императора и загадочная встреча с человеком, который, несомненно, был там одновременно с ними. Мудрец Лао, старик Ведич, пришедший из неведомых земель Севера, Ли и его исчезнувшая подруга, Горные Братья и Союз Бамбука и Стрелы, лежащая у его ног собака и нефритовый дракон с пояса Ли, каким-то чудом оказавшийся у Лао…
Он не спал еще очень долго.
В этой череде событий Фэй угадывал скрытую закономерность, и мучительно силился проникнуть в грядущее. В его сознании открылась какая-то звенящая даль, наполненная таинственным очарованием будущих встреч, контурами неясных бед, и редкими звездами успеха.
Только под утро жар спал, и молодой офицер забылся тяжелым сном.
В это же время, в четырех днях пути от того места, где стояла палатка Фэя, происходили не менее важные события.
«Молодые негодяи», впервые испытавшие на себе стремительную атаку хунну, зализывали раны и подсчитывали потери. Трое из них, пораженные свистящими стрелами, нашли вечное упокоение в этих негостеприимных местах. Несколько человек получили тяжелые ранения. Только вовремя подоспевшее подкрепление, да воинское искусство их командира спасли «негодяев» от полного уничтожения.
Мальчишка Лян, чудом увернувшийся от меча какого-то кочевника, помогал лекарю ухаживать за ранеными.
Поздно вечером его, уже валившегося с ног от усталости, подозвал командир.
– Да, господин начальник. – С поклоном ответил готовый к приказаниям Лян.
– Пойдем-ка со мной.
Отойдя с Ляном в сторону, Юань указал ему на плоский камень, и сам сел напротив подростка. Некоторое время он внимательно и изучающее разглядывал Ляна, потом спокойно предложил:
– А сейчас расскажи мне, девочка, каким образом ты попала в армию Ли Гуан-ли, и что побудило тебя принять облик мужчины.
СОЛДАТ ИМПЕРАТОРА
После побега из родительского дома Ли-цин несколько дней скрывалась в лесу. Питалась ягодами и кореньями. Ее вороной конек Тао неотлучно находился при ней.
– Чем же я стану тебя кормить, когда наступит зима? – Спрашивала девушка, обнимая его за шею и заглядывая в большие, влажные глаза. – Это сейчас у тебя травки вдоволь. А что будет потом?
Вконец изголодавшись, она пробралась в соседнее селение, где ей удалось похитить несколько рисовых лепешек и, что было для нее очень важным – кремень и кресало.
Дважды такие набеги сходили ей с рук, но в третий раз она попалась.
Ее побили и заперли в какой-то сарай.
– Завтра отведешь мальчишку к судье. Он решит, что с ним делать. – Услышала она сквозь запертую дверь.
Ли-цин была в отчаянии. И не столько из-за себя, сколько из-за Тао, которого она привязала к дереву в соседней рощице. Ведь его могут загрызть волки!
Дождавшись, когда ее тюремщики уйдут, девушка встала и попробовала открыть дверь. Однако, она была надежно заперта. Стены ее темницы тоже были сделаны добротно, и никаких надежд на освобождение не оставляли.
Тогда она принялась изучать крышу. Сложенная из простого хвороста, покрытого пучками травы, она показалась ей недостаточно прочной.
После двух неудачных попыток Ли-цин удалось зацепиться ногами за одну из жердей под потолком, и она принялась разбирать хворост. Время от времени ей приходилось спускаться на землю и передохнуть. Но крыша постепенно поддавалась, и девушка с облегчением почувствовала близость освобождения.