Шрифт:
«Травля пантер. Три гладиатора против пяти пантер». «26 пар гладиаторов будут биться накануне апрельских ид. Будет и травля».
Подобные объявления попадались на глаза путешественникам довольно часто.
– Ты смотрел бои гладиаторов? – Спросил Ли у Словена когда они вместе еще плыли на корабле.
Лицо борейца исказила гримаса.
– Самое омерзительное зрелище, которое я когда-либо видел….
«Странно!». – Подумал тогда Ли.
– «Что дурного может быть в благородном поединке искусных бойцов?»
Однажды, по пути к дворцу Мария, на одной из площадей Рима они увидели большую толпу зевак, криками ободряющую кого-то внутри образованного ею круга.
– Поединок двух гладиаторов. – Пояснил им один из зевак. – Бьются по завещанию умершего римлянина.
Опытным бойцам - ханьцам очень хотелось посмотреть на схватку, но времени не было, и они, с сожалением, покинули площадь.
Вечером, на вопрос о том, где можно посмотреть хороший поединок, хозяин-сицилиец ответил:
– Сходите в предместье Рима! Я скажу, куда именно. Там вы увидите все сразу.
Посетить гладиаторские бои ханьцам удалось дней через десять, во время праздника, смысла которого им так и не удалось понять.
Пошли ввосьмером, прихватив с собой Ина. Двое офицеров и собаки остались дома стеречь имущество.
Большая толпа людей окружила естественную впадину-амфитеатр {170} из хорошо утрамбованной земли. Площадку опоясывала высокая железная решетка, с заостренными в виде копий остриями.
170
первый искусственный амфитеатр был построен в Помпеях, в 80-х годах до н.э.
Часть зрителей познатнее, или порасторопнее, располагалась в тени небольшого тента. Остальные стояли, прикрываясь, кто чем, от палящего солнца.
Среди зрителей были немало женщин, и совсем молодых девушек.
На арене кувыркалось несколько акробатов, но на них почти никто не смотрел.
В ожидании главного зрелища все оживленно переговаривались, обмениваясь последними новостями и городскими сплетнями.
Один из соседей ханьцев, человек с открытым и приветливым лицом, определив в них новичков, охотно делился своими знаниями.
– Гладиаторы, в основном, набираются из рабов, или военнопленных. Их продают и покупают и, иногда, за немалые деньги. Но, есть и свободные люди. Нанимаясь, те дают страшную клятву в том, что их «можно жечь, вязать, сечь и казнить мечом». Как вы понимаете, часто это – люди, отчаявшиеся и гонимые нуждой. Случается, что в гладиаторы идут те, для которых оружие – единственная страсть в жизни. Такие очень опасны! Бойцов готовят в специальных школах. Жизнь в них, скажу я вам, хуже не придумаешь! Хотя, кормят хорошо. Сначала обучают бою деревянными мечами, потом дают настоящее, и очень тяжелое оружие.
Приучают ничего не бояться. Бывает, квестор {171} приговаривает свободного, но провинившегося гражданина к смертельному поединку. Был такой случай, когда приговоренный отказался драться. Так его в гладиаторской школе просто сожгли заживо. Если раб-гладиатор держится долго, и выстоял во многих поединках, ему могут подарить свободу.
– Вон, видите: там, где загородки и деревянные пристройки? Оттуда должны появиться бойцы. Все стальное вы увидите сами.
171
Квестор – должностное лицо в Древнем Риме.
На арене, между тем, закончились последние приготовления. К решетке подвезли четыре клетки, накрытые плотной тканью. Когда покрывала сдернули, зрители увидели заключенных в тесные клетки больших, черных пантер, ни на мгновение не перестававших кружить в поисках выхода.
Клетки вплотную подвинули к квадратным дверцам в ограждении арены и, крючьями отжав задвижки, копьями выгнали пантер на арену.
Четыре красавца-зверя, крадучись, двинулись вдоль ограждения.
Время от времени, они сталкивались друг с другом, и затевали короткую, молниеносную схватку.
– Любимцы почтенных граждан Рима – Силан и Филагр! – Звучным, раскатистым голосом объявил глашатай, и публика взревела в ответ тысячами глоток.
Лязгнула щеколда и на арену, один за другим, шагнули двое коренастых мужчин с мечами в одной руке и кинжалами в другой. Воздев руки с оружием кверху, они приветствовали зрителей.
Каждый из присутствующих здесь ханьцев не раз бывал на охоте, и в той, или иной мере принимал в ней участие. Неоднократно видели они и заклание жертвенных животных. Но то, что происходило на арене, лицезреть им еще не доводилось.