– Ишь ты! – Воскликнул один из конюхов. – У Клеона появились друзья!

Собачья компания, однако, не обратила на него внимания, и проследовала к водопойной колоде. Испив вместе с гостями воды, Клеон пролез в заросший бурьяном пролом в стене, отделяющей конюшенный двор от мастерских. Юс и Рваное Ушко последовали за ним. Вся троица миновала источающую восхитительные запахи кухню для рабов и прислуги, задержалась у недавно разбитой тарелки с чечевичной похлебкой, спугнула ворону, занятую засохшей коркой хлеба и, побродив меж усадебных построек, расположилась на небольшой полянке у входа в парк. Водить гостей по аккуратным аллеям с фонтанами и античными изваяниями Клеон счел делом ненужным и бесполезным.

Очень скоро Юс и его подруга знали о вилле все. Их хозяева по большей части были заняты либо с человеком в белой одежде, либо уезжали в город. Поэтому кормил их, вместе с Клеоном, толстенький, приветливый слуга-эфиоп.

– Ну-ка, хвостатые, пошли со мной! – Приглашал он всех троих.

Гости не понимали латынь, но в интонациях эфиопа разбирались великолепно. Кормил он их основательно, и со знанием своего дела.

– Ты - Обращался он к Клеону. – Слуга и секретарь нашего добродетельного господина. Ты должен отличаться умом, силой и выносливостью. Лишний жир для тебя вреден. Возьми-ка вот этот постный кусок мяса, и съешь его во славу своего хозяина.

– Тебе, - говорил он Юсу. – Предстоит дальний путь, и караульная служба на нем – не последнее дело. Жирка, про запас, надо поболее.

– Ну, а вам, госпожа, - сообщал он Рваному Ушку, – с двумя такими ухажерами никак не миновать материнства! А это значит, что вам понадобится молоко и терпение. Без жира здесь не обойтись!

И Рваное Ушко получала самый лакомый кусок.

В результате все были сыты, и никто не обижался.

После еды все трое отправлялись поваляться в тенечке. Клеон время от времени затевал игры и с лаем носился вокруг новых друзей. Юс в играх участия не принимал, но его подруга была более игривой, и оба с удовольствием носились по дорожкам и газонам.

Юс при этом отворачивался и шумно вздыхал. Возможно, он все-таки ревновал Рваное Ушко к хозяину усадьбы.

На пятый день они, как всегда, пошли обследовать хозяйственные дворы, где в это время разгружали подводы с зерном.

Шум и суета напомнили Юсу бессчетные караван-сараи, встречавшиеся им на пути.

Некоторое время друзья изучали новые запахи и породившие их предметы. Они сновали у ног погонщиков, пока один из них не замахнулся на Клеона палкой.

– Вон отсюда, порождение ехидны! Жизнь и так тяжела, а тут еще и ты путаешься под ногами!

– Ты потерял разум, Поллукс! Это – собака хозяина. – Остановил его напарник, но было уже поздно.

Клеон шарахнулся в сторону, прямо под колеса въезжающей во двор тяжело груженой подводы.

Раздался душераздирающий собачий визг.

Клеона вытащили из-под телеги и положили на охапку соломы.

– Надо срочно сообщить хозяину. – Сказал прибежавший на шум управляющий. – Если мы не сделаем этого сейчас, потом будет хуже.

Патриций беседовал с Ли. В последнее время он часто обсуждал с ним возможное развитие отношений Хань с Римом. Перспективы вырисовывались настолько обширные, что их не мог охватить даже мощный практический ум Лентула.

– Конечно, Парфия будет брать огромные пошлины за товар. – Сказал он Ли. – Но, все равно, это лучше, чем руки десятков посредников. Меня больше беспокоят северные кочевники, о которых вы рассказывали. Если река товаров потечет в обе стороны, то они постараются перегородить ее плотиной.

– Величайший предусмотрел и это. – Ответил Ли. – Три года назад на Севере, против хунну начала боевые действия наша 180-тысячная армия. Она отогнала кочевников вглубь их территорий. В степи, граничащей с хунну, выстроен земляной вал с крепостями, общей длиной примерно в триста тысяч стадий {201} . Шестидесятитысячная армия вошла в Даюань и обеспечила ее непротивление нашим планам.

Лентул в изумлении откинулся на стуле.

«Эти люди могут все!» - Подумал патриций, и вспомнил фразу, сказанную Ли во время их первой встречи: «Человек хань-жэнь, получивший приказ Величайшего, идет и действует до тех пор, пока не выполнит его. Остановить его может только смерть».

– Невероятно! – Вскликнул он вслух. – Это все делалось для того, чтобы открыть дорогу на Запад? И мы здесь ничего не знали…. Вы – поразительные люди!

Ли не успел ничего ответить. За тяжелыми занавесями послышался быстрый топот. Лентул оглянулся.

В зал с криком, влетела дочь Лентула и один из его сыновей.

– Папа! Папа…

– В чем дело, Скворец? – Недовольно спросил отец. – Кто тебе разрешил…..

– Папа! Клеона задавила подвода!

Лентул огорченно свел брови к переносице.

– Он умер?

– Нет, но ему очень плохо!

– Простите! – Обратился патриций к Ли, поднимаясь с места.
– Я должен осмотреть собаку. Может быть, ее еще можно спасти.

– Да, конечно! Я тоже пойду с вами.

Клеон лежал на соломе и тихо скулил. Возле него на корточках сидели Ин и второй сын Лентула. Юс вылизывал искалеченную заднюю ногу Клеона, а Рваное Ушко стояла рядом с явно огорченным видом.