Де Синь подумал о тишине, царящей в его доме, и кивнул:

– Да, так и должно быть. А гостей старшего поколения вы приглашаете?

– Конечно. – Бланшар с любопытством смотрел на виконта.

– Могу ли я просить о чести стать гостем на одном из ваших обедов?

– Будем сердечно рады видеть вас. – Бланшар все же счел за лучшее предупредить: – Эти встречи проходят в неформальной обстановке, как вы догадываетесь. Наше семейство исключительно буржуазное, и я не уверен, по вкусу ли вам придется наш стиль жизни.

Де Синь подумал, что при желании Бланшар запросто мог бы купить парижский дом, замок и земли де Синя, вместе взятые, далеко еще не исчерпав свои финансы. Но не в этом было дело. В голове аристократа формировался еще один небольшой план, и семейство Бланшар вписывалось в него наилучшим образом.

– Если вы пригласите меня, – сказал он, – то я с удовольствием приду.

– Сейчас грядет сезон рождественских и новогодних празднеств… – стал прикидывать Бланшар. – А как насчет третьего воскресенья января? Шестнадцатого числа в Париже – удобно ли вам будет?

– Превосходно, – сказал де Синь. – Обязательно буду.

Однако на самом деле он не собирался присутствовать на семейном обеде Бланшаров.

Роланду де Синю ни разу еще не приходило в голову, что его отец не вечен. Здоровье виконта было отменным. И потому в дальнейшем Роланд всегда хвалил себя за то, что принял то приглашение отца погостить в замке.

Последние два-три месяца в Париже прошли для Роланда без каких-либо примечательных событий. Служебные обязанности не оставляли ему слишком много досуга, более того, порой казалось, что ему нарочно дают дополнительные поручения.

– Это чтобы компенсировать вашу удачливость в тот вечер, когда мы разыгрывали ночь с Прекрасной Еленой, – шутил капитан.

У Роланда не оставалось времени, чтобы много выходить в город. Но если он выбирался наконец в «Фоли-Бержер», или шел смотреть пьесу, или просто хотел пообедать в ресторане, его собратья-офицеры неизменно стремились ему сопутствовать, и особенно часто его компаньоном оказывался капитан. Роланд не имел ничего против, просто иногда он не прочь был бы провести вечер в одиночестве.

Однако в середине декабря ему предстоял небольшой отпуск, и Роланд обдумывал, как его провести.

В то время было принято на лето уезжать в деревню, а зиму проводить в Париже или, следуя примеру англичан, отправляться в Ниццу или Монте-Карло на средиземноморском побережье. Самые отчаянные, кому были нипочем холода, сбивались в компании и отважно исследовали лыжные трассы в заснеженных Швейцарских Альпах.

Но виконт недавно решил, что пора бы Роланду уделить немного внимания родовому поместью.

– Замку требуется забота, и за хозяйством нужно приглядывать, – сказал он сыну. – Я намерен оставить тебе все в полном порядке. И обещаю, что перед смертью разберу фамильный архив, к которому никто не притрагивался уже сотню лет.

– В таком случае, отец, – ответил Роланд с улыбкой, – тебе придется прожить еще много лет.

Потом он узнал, что полк собираются перевести, и, скорее всего, далеко от столицы. Получив от отца предложение навестить замок, Роланд решил, что стоит составить виконту компанию в деревне.

Шато де Синь был небольшим, но очень своеобразным. В различные периоды своей истории, когда владельцы разживались деньгами, старый замок перестраивался или расширялся, и в результате сложился неповторимый эклектичный ансамбль, внутри которого еще стояли толстые стены маленькой крепости, возведенной восемь сотен лет назад. Однако то, что было видно снаружи, датировалось XV веком. Тогда сын Ги де Синя сложил вместе деньги, доставшиеся ему от матери, Сесиль Ренар, и приданое своей знатной и богатой жены и смог создать небольшое романтическое шато, с крутой крышей, круглыми башнями и остроконечными башенками по углам.

В этом маленьком старинном замке было помещение, особенно любимое нынешними владельцами, – большой холл с относительно невысоким потолком, иссеченным старыми уютными балками, и огромным камином, в котором могли бы поместиться десять человек. На стене висел изумительный гобелен с единорогом, купленный у месье Якоба. Казалось, он находится там испокон веков.

Спустя век к основному зданию пристроили кирпичный флигель, столь же безупречный, выдержанный в богатом и жизнерадостном стиле французского Ренессанса. Наконец, в XVIII веке появилось еще одно крыло и внутренний дворик, на этот раз в классическом стиле. Возможно, эта последняя пристройка была не столь удачной, как предыдущие, но широкая терраса с регулярным садом и элегантно подстриженными деревьями объединила весь ансамбль самым приятным образом. В живописной долине Луары можно было найти не одно место, подобное этому по духу и атмосфере.