– Нейша, уймись!

Она смотрит на меня, словно впервые увидела, взмахивает лампой и награждает новым ударом. На сей раз в бок. Не думал, что у этой хрупкой девочки столько силы.

– Я не желаю тебя здесь видеть! Вас обоих. Убирайтесь! Прочь из моего дома!

Выставляю руку, чтобы прикрыть голову от новых ударов.

– Хорошо! – кричу я. – Я уйду. Но я не могу уйти, пока ты меня лупишь. Сделай передышку.

Ползу к двери. Нейша немного отступает. Теперь она держится от меня на расстоянии. В дверях я останавливаюсь.

– Нейша, что ты видела? Это Роб? Между прочим, ты сама попросила меня о помощи. Потому я и пришел сюда.

– Ты врун и мерзавец! – кричит она и брызжет слюной. – Говорил, что изменился, а получается – все это время мне врал.

Глаза у нее широко раскрытые и бешеные. Мышцы напряжены, даже вены выпирают под кожей.

– Зачем ты привел его сюда? Захотелось еще раз поиздеваться надо мной? А я почти тебе поверила.

– Нейша, расскажи, что ты видела. Я никого с собой не приводил. Я один.

Она надвигается на меня. Я съеживаюсь и подтягиваю колени к груди.

– Ты врешь! – орет Нейша. – Он здесь! – И тычет пальцем в пустое пространство. – Вот он, твой отвратительный брат. Рядом с тобой. Во всяком случае, был… Я почему-то больше его не вижу. Куда он делся? Где он?

Не выпуская лампу, она кружится по комнате, заглядывает во все углы.

– Но он был здесь. Честное слово, был. А теперь нет.

Наконец до нее дошло!

– Ты обсыхаешь, – объясняю я.

– Что?

– Ты его видишь, когда мокрая. Раньше так происходило со мной. Но сейчас я его вообще не наблюдаю. Перестал его видеть еще дома. Тогда я подумал, что он переключился на тебя. Потому и позвонил. Я сообразил, что…

Лампа по-прежнему зажата в ее руке как оружие. Глаза сощурены.

– Карл, что ты видел? Расскажи мне снова.

– Роба. Таким, каким его вытащили из озера. На нем были только шорты.

Я вдруг вспоминаю, что сейчас на мне тоже ничего нет, кроме шорт.

– Никакой другой одежды. Очень бледный, лицо перепачкано…

– Илом, – досказывает Нейша. – А теперь посмотри на себя. Ты очень похож на него. Но на тебе кровь… Во что ты играешь?

– Могу объяснить. – Я немного расслабляюсь, готовый снова сжаться в комок при первых признаках ее агрессии. – Я сидел в ванне, и там ко мне пришла догадка. До этого боялся лезть в ванну, чтобы не столкнуться с ним. Но тут я намок, а его не было. И я вдруг понял: он двинул сюда.

Теперь лампа покачивается в ее опущенной руке. Нейша смотрит на меня, распластанного на полу, и, кажется, начинает что-то понимать.

– Карл, я ведь не верила ни одному твоему слову. Думала: или у тебя что-то с головой, или ты с ним заодно. Мне так стыдно. Что он затеял? Что собрался сделать со мной?

Об этом так просто не скажешь. Я поднимаюсь на ноги. Подойти бы к ней, взять за руку, обнять. Но я не хочу торопить события. Всего несколько минут назад Нейша лупила меня тяжелой лампой. Поэтому я на всякий случай остаюсь возле двери.

– Он хочет тебя убить. Да, Нейша. Напрасно ты мне не верила. Он требовал, чтобы я ему помог. Я отказывался. Он угрожал. А потом… потом он решил сделать это сам. Но я ему не позволю. Ни за что не позволю.

Нейша тяжело усаживается на краешек кровати. Лампу ставит на пол, рядом с собой.

– Он собирается меня утопить.

Вид у нее на удивление спокойный. Ее выдает голос. Я не выдерживаю. Сажусь рядом, обнимаю за плечи.

– Он ничего тебе не сделает. С тобой ничего не случится, если будешь держаться подальше от воды. Я тебе пытался это втолковать по телефону.

Я наклоняюсь, прижимаюсь к ее голове. Нейша вскрикивает, затем шипит:

– Карл, он здесь. Здесь.

О чем я думал? У меня мокрая кожа. Мокрые волосы. Вскакиваю с кровати и отхожу подальше.

– Вытри лицо! – кричу ей. – Быстро вытрись покрывалом. Прости. Мне захотелось сесть рядом. Я допустил промашку. Прости, пожалуйста.

– Ты никак хочешь, чтобы он снова здесь появился?

Только бы она не поддалась панике.

Нейша хватает край покрывала, торопливо вытирается. Ее движения лихорадочны. Ей снова страшно. Она внимательно оглядывает все углы комнаты.

– Я то верю тебе, то не верю…

– Прости меня. Я забыл. Ты можешь мне верить. Клянусь тебе. Я не позволю ему победить. Никому не позволю сделать тебе больно. Скажи, он ушел?