– Так, а что Терентий собирался делать с этой яйцеклеткой? – пока Дора не рассказала нам всю свою жизнь, я попыталась вернуть её к событиям последних двух суток.

– Да не знаю я. Я материал должна была ему передать. Я передала.

– То есть, вы наверняка не знаете, хотел ли он иметь ребёнка от этой девушки сам? – это уточнение я считала важным

– Нет, наверняка не знаю. Но тогда я думала, а кто еще? Девушка, какая красивая…

– Он об этом не говорил? – настаивала я

– Нет, – растерялась Дора.

– То есть, вы сами додумались.

– Сама. Мне казалось это очевидным.

– А вы не удивились такому предложению? – не унималась я.

– Милочка моя, я в годы перестройки в своём акушерстве на такое насмотрелась, что меня уже ничего не удивит!

Итак, Дора была обычной мошенницей, промышлявшей специфическим способом. Она разводила лохов, на поставках якобы материала для суррогатного материнства. Терентий усыпил Настю, и врачиха якобы вяла у нее яйцеклетку. Ну, мужики, дураки. Но, бизнес есть бизнес. Заказчик платит. Исполнитель находится. Любой каприз за ваши деньги. При этом обязательств никаких. Всегда можно сослаться на то, что могло не получиться. Материал не качественный, девушка была простужена, клетка умерла, потому что он не довёз, ну и так далее.

– И что, клиенты верят? – можно было не спрашивать, всегда найдётся дурачок для самой невероятной разводки.

– Ну а почему нет-то? – пожала плечами Дора.

– Но если результата заведомо нет. Можно докопаться потом? – неуверенно предположила Ирка

– А как тут докопаешься, – пояснила врачиха. – Дело-то житейское. Условия, мягко говоря, не стерильные. Всё что угодно может произойти. Температурный режим, например, не тот.

– Слушайте, ну а если вдруг что-то получится не то. Вы же влезаете в организм! – возмутился Михаил

– Да не влезаю я никуда! Говорю, ничего не делаю. В пробирке просто дистиллированная вода, – отмахнулась Дора. – Никто никуда потом не идёт. Я ведь сразу, по честному, предупреждаю, что риск большой, операция не стерильная. Заказчик-то тоже не очень законно поступает. А в этом случае вообще всё было в порядке. Ну, осмотрела я её, без её ведома. И всё. На этом весь криминал заканчивается. Девушка была беременна. И благополучно родила. Без помощи Терентия Павловича. И я подтвердила эту информацию.

– Не, ну ничего себе, – вмешалась Ирка, – у них не было носителя. Девчонка заснула, а проснулась беременной

– Нет, они виноваты только в том, что подсыпали ей снотворное и осмотрели её без её ведома и разрешения. К тому времени Настя уже была беременна от Остапа. Иначе, неизвестно, чем бы закончились все эти подсаживания, – пояснила я Ирине

– Да ничем бы не закончились, я вам уже устала объяснять! – опять встряла Дора. – Не собиралась я ей ничего подсаживать. Я собиралась просто снять с этого мужика денег и исчезнуть из его поля зрения.

– А сейчас что?

– А сейчас опять моя жадность,– покаялась неудавшаяся акушерка. – Вычислили меня его спецы. Попалась я ему на рынке, нос к носу. Он попросил за очень хорошие деньги подтвердить его бывшей жене, что не спал и не насиловал её дочь. Сумма была очень приличной. Я не смогла ему отказать. Нет, ну кто знал, что эта жена помимо изнасилования дочери предъявит ему покушение и выстрелы в зятя?

Валька примчалась в три часа ночи на фишке, припёрла этого пьяного полудурка, который вопил, что одного подстрелил и всех их перестреляет. Но она орала громче. Так что стены сотрясались. Как это у себя в районе, вы там этого не слышали? Вот Терентий Павлович, не выдержал, пошел её прибил. Он и раньше нервный был, а сейчас я бы ему вообще прописала курс успокаивающий где-нибудь в Кащенко (психиатрическая больница в Ленинградской области) пройти.

Не ясно, зачем только отрезал руки и голову. Видимо, был в состоянии полного аффекта.

Мы с Иркой переглянулись – вчера закопали на Валькином дворе барана, которому отрезали ноги и голову. А сегодня вон что…

– Я еще не готова смотреть на тело, – сказала я, – давайте достанем и послушаем этого… – я показала в сторону мельницы.

Мы затолкали Дору обратно в башню и наказали ей сидеть и не высовываться. И так как она говорила, что в холоде, голоде и страхе итак уже просидела здесь больше суток, пришлось оставить ей собаку, которая смогла бы и защитить и присмотреть за ней. Впрочем, тётка эта бежать никуда не собиралась, так как была убеждена, что убийца где-то рядом. Мы в этом убеждены были меньше, потому что нигде не нашли Джип Терентия Павловича. Кто-то же уехал на нём. Возможно, сам хозяин после расправы. Но всё равно решили держаться кучно и по усадьбе не разбредаться.

Когда мы подошли к мельнице – ситуация повторилась. Дверь мельницы была закрыта изнутри. Мы обошли небольшое здание несколько раз и выяснили, что попасть внутрь можно только через узкое слуховое окно, расположенное на высоте не менее трёх или даже четырёх метров. Рядом с башней лежала какая-то несерьёзная лестница.

– Ну и кто полезет в окно? – сказали мы, переглядываясь, оценивая габариты, друг друга.

– Давайте я попробую, – вдруг произнес Кеша, – я сегодня половину ночи просидел на высоте, в условиях менее комфортных. А тут всё-таки есть лестница.