– Вот что, Стрешов, я передумал. Я снимаю второй пункт требований - всё равно от того, ищут меня в Красноармейске или нет, мне ни холодно, ни жарко. Снимаю также третий пункт - раз ты стал угрожать убийством беспомощных девочек, то ты уже не офицер, а террорист, а потому твоему слову доверия нет. Вместо этих пунктов ультиматума я выбираю безопасность обманутых школьниц. Все восемнадцать монашек автобусом должны быть доставлены в Дубну. Только после того, как интернатские девчонки благополучно прибудут, мы перестанем запускать сигнальные ракеты, и вы сможете погрузиться на машины. Но если вы вздумаете вести нечестную игру и попытаетесь угнать теперь уже наши шесть танков и четыре гаубицы, мы снова вызовем космических охотников, и тогда уже до полной вашей смерти. У тебя ещё четыре минуты на ответ, потом мы начинаем вас расстреливать.

К исходу последней отведённой минуты, когда Виктор был уже готов приказать открыть огонь, фонарик снова ожил:

– Хорошо, я принимаю ваши условия.

Полигон. Разговор с пророком.

Автобус с заложницами прибыл в Дубну поздно вечером. Сразу же после того, как монашки на блокпосту при въезде в город оказались переданы принимающей стороне, Виктор приказал прекратить подсвечивать цели, и уже через пять минут все треугольники, а их скопилось за день почти три десятка, разлетелись. Оставался определённый риск того, что Стрешов в последний момент передумает и нарушит данное им обещание, но командующий армией шести городов своё слово сдержал.

Уже после того, как колонна техники скрылась в темноте, Стрешов неожиданно по рации поблагодарил своих противников:

– Не думал, что в наше жестокое время возможно сохранить гуманность и благородство. Признаюсь, окажись я сам на вашем месте, то без колебаний отдал бы приказ на уничтожение попавшего в безвыходную ситуацию противника. И потому достаточно малый выкуп за спасение наших жизней я считаю признаком великодушия. Да, я оценил, что не заставили нас уходить в одних подштанниках. Что ж, Виктор, после того, что произошло между нами летом, друзьями мы уже никогда не станем. Но сегодняшний день заставил относиться к тебе с определённым уважением. Не знаю, свидимся ли мы в будущем, но точно могу гарантировать, что ближайшие дни до заражения вы можете не опасаться атаки с нашей стороны. Это моя ответная любезность.

Когда Виктор спустился с вышки и встретился с лидерами отрядов, одноногий Сильвер торжественно отдал честь командиру. Его примеру последовали присутствующие Бухарь, Бестия, Марго и человек пять совершенно незнакомых мужчин в одинаковой военной форме с красными беретами.

– Это - офицеры "церберов", - представил Сильвер пятерых бойцов.
– На время штурма подземного города они будут действовать заодно с нами.

Виктор приказал первым делом направить людей забрать трофейную технику и перегнать её на Полигон. И хотя "церберы" активно намекали, что эти танки и гаубицы можно прямо сейчас направить в Талдом и использовать для атаки укреплений подземного города, но руководитель Полигона полагал иначе. К танкам нужны были полноценные экипажи, гаубицы тоже предполагали обученных людей, да и система укреплений противника требовала изучения и составления плана штурма.

Сейчас, когда армия Стрешова отступила, руководитель Полигона и сам не смог бы ответить, почему потребовал с попавших в безвыходную ситуацию врагов всего шесть танков и четыре грузовика, хотя наверняка противник в обмен на спасение согласился бы оставить гораздо больше техники. Но тогда в момент напряжённых переговоров затребованный выкуп показался вполне адекватным, а менять условия после Виктор посчитал неправильным. Да и, если быть совсем уж честным по отношению к новым союзникам, не имелось никакой уверенности, что на Полигоне найдутся экипажи даже для этих шести танков.

– Изволите прямо сейчас осмотреть укрепления цитадели?
– как-то совсем уж вычурно спросил один из "церберов", совсем молодой парень с цыганской серьгой в ухе.

– Да, изволю, - в тон ему ответил Виктор.

В сопровождении небольшой группы бойцов Полигона его провели к зданию полуразрушенной гостиницы, откуда по словам местных открывался хороший вид на расчищенную от малоэтажных построек территорию. Ещё на подходе к зданию Виктор обратил внимание на доносящуюся из динамиков громкую речь:

Внимание! Вход в подземный комплекс закрыт! Не приближайтесь ко входу! Охрана подземного комплекса открывает огонь без предупреждения!

Из-за активной работы снайперов Великого Пророка приближаться к окнам категорически не рекомендовалось, а по коридорам передвигаться приходилось пригнувшись. Тем не менее, вскоре с чердачного этажа гостиницы через стереотрубу руководителю Полигона показали укрепления у входа в подземный город.

Приземистое двухэтажное железобетонное сооружение с метровой толщины стенами и узкими бойницами, словно в средневековой крепости. Перед запертыми прочными воротами расположились два ряда противотанковых "ежей" из сваренных железнодорожных рельсов. На плоской крыше отсюда с высоты получалось разглядеть несколько неподвижных тел.

– Это наши снайперы сумели убрать троих пулемётчиков, которые вчера расстреливали безоружную толпу. Но вот засевших в самом здании не достать - при необходимости они закрывают ставни пуленепробиваемыми щитами.

– Есть у них гранатомёты или противотанковые ракеты?
– поинтересовался Виктор и получил утвердительный ответ, в арсеналах подземного города в достаточном количестве имелись средства поражения бронетехники.

Дело выглядело крайне трудным, почти безнадёжным. Даже если удастся разнести артиллерией эти укрепления и пробиться к лестнице и лифту на подземные этажи, то далее всё равно придётся посылать на штурм пехоту грудью на пулемёты. Всё это означало огромное количество жертв.