Шрифт:
– Не веришь? А я ведь не вру! Только не с самим сыном Ивана IV Грозного, а с его современным преемником. Знаешь, он в точности продолжает дело своего великого отца! Так же врет, так же искусно кипит красноречием и так же позорно оказывается пустышкой…
– Тебя Дима бросил, да?
– Да он со мной и не встречался… Все, что было, – это всего лишь игра…
– Ну-ну, не переживай, просто не на того ты ставки сделала, я же говорила тебе, что надо Вову выбирать! Он порядочный, отзывчивый, да и ты ему понравилась!
– Ох, Люба, давай без этого.
– Ну, ничего, Новокузнецк – город маленький, может, хоть в столице кого-нибудь найдешь.
– Люба, ты чего!?В какой еще столице?
– Нет, ну если хочешь, можешь и в Колчаковской – в Омске, но я думаю, тебе сейчас нужно что-то поприятнее холодной Сибири.
– Ты к чему клонишь?
– Держи, – улыбнувшись, Люба достала из кармана домашнего халата красивый розовый конверт.
– Что это?
– Это мой тебе подарок. Собирайся. Завтра уже будешь в Москве.
– Люба, ты чего! Ты совсем что ли сбрендила! У меня же работа, ты, да и вообще тридцать три – это не такой большой праздник, чтобы дарить такие подарки!
– Без него ты погибнешь. Тебе нужно развеяться.
– Без кого без него?
– Езжай.
– Люба, ты чего-то не договариваешь.
– А ты вообще не живешь – это страшнее.
Гневной тирадой, ярыми причитаниями и оглушающими своей дикой свирепостью возгласами встретила Анна Ивановна мое сообщение об увольнении. Зачем я увольнялась, ведь подаренная мне поездка сковывала в кандалы приключений все-навсего семь дней? Пожалуй, ответа на этот вопрос я не знала и сама. В этот момент я не руководствовалась трезвым умом, не слушалась опьянённого сердца, нет, я просто делала все так, как мне этого хотелось, а хотелось мне одного – отдохнуть. Причем не от работы, не от любви, а от жизни. Звучит ужасно, я бы даже сказала недостойно, но это желание, а их мы не в силах контролировать…
– Утро доброе, – уже на выходе схватила меня за руку моя молоденькая сменщица.
– И тебе, Настя, – я наградила девушку скромной улыбкой.
– Как Ваши дела?
– Вполне хорошо, как твои? Как продажи?
– Мои нормально, а у продаж не очень… Ксюша, я бы хотела извиниться за тот раз, – пряча глаза, прошептала молоденькая девочка.
– Настя, все хорошо, я не злюсь.
– Правда? А я так волновалась! Тогда наговорила Вам всякой ереси, а потом целый день ходила потерянной, раздраженной, мне было так стыдно…
– Все нормально.
– Спасибо Вам за Вашу доброту, – с этими словами она кинулась на мою шею, как обычно кидаются девочки ее возраста в объятия любимых матерей.
– Я надеюсь, это работа подарит тебе только радость, – я погладила девушку по волосам.
– А, знаете, я влюбилась, – разоткровенничалась со мной девушка.
– Правда?
– Ахах, он тоже любит так переспрашивать, – разлилась веселым смехом моя девочка. – Он, кстати, скоро придет, хотите я вас познакомлю?
– Нас?.. Но зачем?
– А вы не хотите? Я могу не знакомить, просто я бы хотела полностью открыться ему – впустить в свой мир, в свою душу, наградить его созерцанием моей жизни, кстати, а вот и он.
Неторопливо поворачивая голову и ожидая увидеть того самого счастливого влюбленного мальчонку, я оглянулась, но вместо нарисованного фантазиями образа светловолосого принца со школьным рюкзаком за плечами я увидела… Диму.
– Любимый! Привет, я так рада тебя видеть, ты даже представить не можешь, каково мое счастье! – послышался жизнерадостный крик девушки.
А у меня сердце забилось чаще, ох, Дима, что ты со мной делаешь?!
– Настя, а кто это? – перешел к атаке гитарист.
– Где? А, это Ксюша, помнишь, я обещала тебя с ней познакомить? Она наипрекраснейший человек, мы работаем вместе, и я искренне благодарю судьбу, что она украсила мой скромный жизненный путь таким светлым добром, коим является Ксения Валерьевна.
– Привет, – сухо вознаградил меня своим вниманием Король Вселенной.
– Рада познакомиться, – еле сдерживая слезы, я промчалась мимо счастливой пары и выбежала из салона.
– Ксюша! – уже на выходе задержала меня мужская рука.
– Я не хотела бы портить вашу идиллию.
– Зайка, ты все не так поняла.
– Дим, ты собрался оправдываться? Если да, ты делаешь этим только хуже! Я согласилась тебя понять, прошу и ты войди в мое положение и просто оставь меня.
– Но я… Мне совестно.
– А мне противно! Что из этого страшнее?
– Малыш, извини меня.
– У старенького крокодильчика слишком маленькое сердце, чтобы уметь прощать, – этой аллегорией, построенной на метафоре вырванной из контекста Диминого объяснения с друзьями, я поставила точку в разговоре и побежала по направлению к остановке.