Шрифт:
– Придется подождать, – констатировал Геннадий.
– Это точно.
Ждали мы не слишком долго, потому что через четверть часа глаза девушки открылись вновь, и на этот раз ее взгляд был более осмыслен. Она попыталась что-то сказать, но мы не поняли ни одного слова.
– Как себя чувствуешь? – ласково протянул Геннадий.
Ольга снова попыталась что-то произнести, и я нагнулась к самым ее губам.
– …в туалет… – послышалось мне.
– Все понятно, – я выпрямилась, – Геннадий, выйди за дверь.
– Зачем это? – захлопал он глазами.
– Выйди-выйди, не разговаривай, давай – вперед! У нас тут дело…
– А-а-а… – протянул Геннадий. – Так бы сразу и сказали.
Он из палаты, а я помогла Ольге воспользоваться медицинским судном. Что поделать, человек в таком состоянии совершенно беспомощен.
Сначала Оля никак не могла расслабиться и сходить как положено, причиной этого было ее нынешнее состояние. Наконец все получилось, и она в изнеможении откинулась на подушках.
– Спасибо… – произнесла она.
– Как ты? – в свою очередь спросила я.
Девушка попыталась улыбнуться.
В дверь постучался Геннадий, который тоже хотел присутствовать при разговоре.
– Можно?
Я сделала знак рукой, мол, заходи, если есть такое желание, и повернулась к Ольге.
– Как самочувствие? – спросила я. – Ты разговаривать в состоянии?
Девушка слабо кивнула, а я села рядышком и сказала:
– Оля, ты извини, что я так сразу наседаю, но как все произошло сегодня? Это очень важно для нас, очень…
– Я вышла на балкон… снять высохшее белье… и что-то ударило меня в плечо… Я вернулась в комнату и упала… а рука вся в крови…
– Откуда стреляли – не заметила?
– Н-нет…
Ольга живет на восьмом этаже, рядом еще один дом, напротив. При разговоре с доктором я поняла, что пуля вошла под углом, так, когда стреляют сверху, значит, получается – с крыши. Не оригинально, зато хорошая возможность хоть целый день торчать на своем криминальном посту и дожидаться появления на сцене запланированной жертвы. Минут пятнадцать назад мы успели обзвонить все свои точки и выяснили, что все спокойно и на остальных девушек покушений не было. Значит, добиваться правды следовало здесь и нигде больше.
– Оля, вспоминай, кто может иметь на тебя зуб, что даже на преступление идет ради воплощения своих желаний.
Девушка прикрыла глаза и долго оставалась в неподвижном состоянии, наконец она взглянула на меня и еле покачала головой.
– Н-не знаю…
– Может быть, мужчина? Есть мужчина в твоей жизни, который не простил бы тебе того, что ему не нравилось бы?
Из голубых глаз потекли слезы.
– Он умер…
– Извини, я не знала…
– Три года назад…
Глава 27
Я мчалась по улицам города на «Фольксвагене», оставив Ольгу на Геннадия, который клялся и божился, что никого не впустит в палату без письменного разрешения прокурора. Пришлось ему поверить.
Девушке сделали обезболивающий укол, и после этого она забылась. Естественно, что в таком состоянии я ничего больше не могла от нее добиться и решила зайти с другого конца, то есть послушать, о чем поведают мне подружки, которые, как известно, могут знать о нас больше, чем мы сами о себе.
Соблюдая все правила осторожности, я вытащила из квартир Машу с Ирой, чтобы отвезти их к Татьяне и там поговорить в спокойной обстановке.
Итак, собрав трех девушек, напуганных происшедшим с Ольгой, я начала разговор, который происходил в трехкомнатной малогабаритной квартирке панельного дома. Трое охранников в лице Влада, Михаила и СС дежурили у подъезда, у квартиры и на площадке этажом выше. Вроде бы все условия безопасности, которыми мы располагали, были соблюдены.
– Я узнала, что у Оли был человек, ушедший из ее жизни три года назад, – начала я.
– Он вообще ушел из жизни, – вставила реплику Маша. – И поступил довольно глупо.
– Как понять – поступил? – не поняла я.
– А вот так – выбросился из окна. Седьмой этаж – чего же боле, – сквозь зубы фыркала Мария.
– Да погоди-ты, Машка! – влезла рассудительная Татьяна. – Вечно ты свою стервозность напоказ выставляешь.
– Сама ты стерва! – обозлилась Маша, отвернув голову. – Не хрена из себя святую строить!
– Перестаньте! – воскликнула Ира. – Женя задала конкретный вопрос, нам надо рассказать все как есть.