1 мая 1980 года Джон Нкадименг и другой профсоюзный активист, Уильям Кханиле, возглавили группу южноафриканцев, которая с развевающимся красным флагом участвовала в мощной демонстрации по улицам Мапуту. И Рут, и Альби приняли участие, а Альби предложил, чтобы наша группа одела строительные каски и несла ломы и лопаты. Мы были очень хорошо приняты зрителями и удостоились специальных аплодисментов президента Саморы Машела, стоявшего на трибуне.

Через Альби я познакомился со многими иностранными специалистами, симпатизировавшими АНК. Су и я начали вербовать из их числа курьеров для поездок в Свазиленд и в Южную Африку. Мы называли их «любителями сёрфинга» — кодовая метафора, которую мы ввели для обозначения путешествия из «Гавани» (Мапуту), через «Бухту» (Свазиленд) и в «Океан» (в Южную Африку).

Товарищи, которых мы вызвали из Анголы, расположились в большом доме в Мапуту, откуда мы управляли операциями. Дом состоял из рабочих помещений и из спальных комнат и мы называли его «Галера». Именно там мы готовили бойцов для работы в «Бухте» и в «Океане». Одна из первых вещей, которую я сделал, было устройство люка в полу, через который можно было укрыться в подвале. Через несколько лет, когда я уже покинул Мапуту, товарищи спаслись, нырнув в этот люк во время налёта южноафриканских коммандос.

Скоро я совершил первый из многих нелегальных переходов через границу в Свазиленд. Границу хорошо охраняли силы безопасности обеих стран. Пересечение того, что мы называли «зелёным забором», предполагало преодоление двух заграждений, каждое из которых было высотой в четыре метра. Между заборами лежала «ничейная земля» шириной сорок метров. Мы обычно пересекали границу около пограничного поста возле деревни Намаача на мозамбикской стороне и деревни Ломахаша на свазилендской.

И в Претории, и в Свазиленде хорошо знали, что этот район является излюбленным местом пересечения, поэтому его интенсивно патрулировали солдаты свазилендской армии. Иммиграционные чиновники также были бдительными и всегда высматривали подозрительные личности из числа ехавших на машинах. Каждый раз, когда в Южной Африке проходила очередная операция, режим границы ужесточался. Дом АНК в Намаачи на мозамбикской стороне границы был разрушен взрывом бомбы и несколько наших домов в Свазиленде также подверглись нападению. Не было никакого сомнения, что в этом участвовали спецслужбы Претории. Намаача была также пунктом, где сходились границы Мозамбика, Свазиленда и Южной Африки. На холме, господствующем над стратегической границей, был создан южноафриканский наблюдательный пост. Граница шла вдоль холмов горной гряды водораздела реки Лимпопо. Это была лесистая территория, на которой островками располагались деревни и где водились многочисленные дикие животные.

Первый раз я пересекал границу в компании Рашида и Поля Дикаледи, самого молодого члена «Вышестоящего органа» в Мапуту. Мы приехали в Намаачу из Мапуту и были хорошо вооружены. Нас встретили двое проводников из МК. Пока мы ожидали захода солнца, они непрерывно шутили. «Лучше всего пересекать границу сразу же после наступления темноты, — сказали нам, — потому что на закате совершается смена караула и первый патруль будет здесь только через два часа». Затем наши проводники засмеялись и добавили: «Это в том случае, если патруль будет вести себя как обычно. В противном случае приготовьтесь стрелять и бежать».

Мы двинулись в буш, удаляясь от Намааче, стремясь избежать встречи с патрулем ФРЕЛИМО, и с военной точностью начали перебираться через проволочную сетку. Для этого нужно было подползти к первому забору и перебраться через него в то время, когда остальные прикрывали тебя. Напряжение особенно возрастало, когда ты сидел высоко наверху забора, готовясь спрыгнуть вниз, поскольку можно было в любой момент ожидать, что зажгутся прожектора и осветят эту сцену. Перебежка согнувшись через ничейную землю до второго забора была жутким ощущением. Стрельба могла начаться в любой момент. В конце концов мы перебрались на свазилендскую сторону границы и быстро укрылись в буше. Там мы остановились, чтобы восстановить сбившееся дыхание и осмотреться в темноте. Пока я пытался восстановить контроль над приливом адреналина, я почувствовал волну возбуждения по случаю удачного «нарушения границы», как это называют русские.

В Свазиленде есть только два маленьких города, которые из себя что-то представляют — Мбабане, столица, и Манзини. Последний находится в двух часах езды от границы и наших товарищей часто забирали в условленном месте встречи неподалеку от Ломахаша. Свази недавно создали контрольные пункты поблизости, поэтому нам нужно было идти до холмов Лебомбо до того места поблизости от Манзини, откуда нас заберут.

Идти в темноте было трудно. Каменистые тропинки вверх и вниз по холмам проходили недалеко от южноафриканской границы. В середине ночи мы остановились около одной из деревень, чтобы утолить жажду из колонки.

«На другой стороне забора — Южная Африка», — сказали нам проводники. Невзирая на усталость, я не удержался от соблазна перелезть через забор и исполнить ритуальный танец «той-той» на южноафриканской земле. Я коснулся её впервые с 1963 года.

После того, как мы шли пешком большую часть ночи и покрыли примерно 30 километров по холмистой местности, совсем перед рассветом в зарослях сахарного тростника нас подобрала машина. Мы избежали контрольных пунктов, проехав по просёлочным дорогам через тростниковые поля, а затем выехали на хорошую дорогу и ехали примерно час до города Манзини в центре Королевства.

Свазиленд — второй после Гамбии в списке самых маленьких стран Африканского континента. Он практически полностью окружён Южной Африкой, за исключением его восточной части, которая граничит с Мозамбиком. Страна с очень красивой природой, расположенная между провинциями Трансвааль и Наталь, в 1910 году была объявлена британским протекторатом, чтобы предотвратить её включение в Южноафриканский Союз. Поскольку экономика Свазиленда в значительной степени является частью южноафриканской экономики, эта страна вместе с протекторатами Лесото и Ботсвана рассматривалась, как один из «заложников» Претории.