Волнения в Южной Африке продолжались, не утихая. Военная штаб-квартира сформулировала программу проникновения внутрь страны, основанную на нашей информации. Она получила название «Операция Зикомо». Это слово на языке племени ньянджа означало «Спасибо» и это была благодарность за гостеприимство и поддержку, которые предоставляли нам президент Каунда и народ Замбии.

Один из первых бойцов, которые пересекли границу таким образом, осуществил в 1985 года на Рождество расстрел свазилендского полицейского Шибы, находившегося на содержании Претории. Его имя было Раймонд Молапо или Клемент. Он прибыл в Лусаку в середине 1985 года после того, как был депортирован с большой группой других товарищей из Свазиленда в Танзанию. Я не знал, как он выглядит. «Вон товарищ Клемент, — сказали мне, когда я спросил о нём, — моется вон там».

Я повернулся и увидел молодого худенького парня, который обливал обнажённый торс водой из садового крана. Его брюки были закатаны до колен. Живой человек совсем не соответствовал мысленной картине, которую я создал для себя об этом храбром молодом человеке. Он вытерся полотенцем и когда повесил его на веревку, я неторопливо подошёл, чтобы поговорить с ним.

Мы обменялись рукопожатиями. Я смотрел в лицо сдержанного человека с ясными безмятежными глазами. Мягким голосом он рассказал, как он «убрал» Шибу без всяких попыток объяснить необходимость этого акта. Шибе, перед тем, как он повалился, удалось один раз выстрелить. Клемент показал мне, где пуля вошла в руку и вышла около локтя. «К счастью, это была левая рука, на которой лежал мой АК-47. Но сейчас всё в порядке».

Его интересовало то, что было общим стремлением — как вернуться домой, чтобы бороться. Он спросил меня о возможностях для этого.

— Я приехал именно для того, чтобы поговорить с тобой об этом, — ответил я. — Мы сейчас достигли заметного успеха в разработке более безопасных путей назад в Южную Африку, вне прежних маршрутов. Мы ищем товарищей, которые были бы способны обойтись без общественного транспорта и могли бы отдыхать в буше в течение дня. Но мы ожидаем также поступления средств, чтобы предоставить товарищам по две тысячи рандов на первое время после прибытия на операционные базы.

— Мне не нужно много денег, — быстро ответил он. — У меня есть знакомые, которые позаботятся обо мне. Если только у меня будет оружие, я смогу действовать.

Его самообладание и отсутствие претензий произвело на меня глубокое впечатление. Я немедленно рекомендовал его руководителю операций. Он был одной «капелькой» в потоке бойцов, которые проникли в страну в течение нескольких последующих лет. В 1987 и 1988 годах проводилось более трёхсот операций МК в год. Это было самое высокое число операций в нашей истории. Более трети этих атак были направлены против полиции и армии. Число бойцов МК, захваченных силами безопасности, после 1987 года снизилось. В 1989 году, когда операции МК попрежнему шли на высоком уровне, количество погибших и попавших в плен составляло 75 человек. Эта цифра в то время, когда темпы проникновения в страну возросли, была свидетельством более надёжных маршрутов возврата домой, возросших возможностей подполья, более тесных связей с сельским населением и более грамотной, с точки зрения безопасности, поддержки бойцов МК. Мы доказали, что, несмотря на трудные условия, МК обладал способностью преодолеть ошибки и слабости прошлого. Вооружённая борьба в том виде, в котором вёл её МК, обещала стать в 90-х годах гораздо более эффективной. Это было одним из факторов, оказавших воздействие на настроения режима и вынудивших правителей страны принять решение пойти на урегулирование через переговоры. Подразделение Клемента в Западном Ранде было одним из наиболее активных. Он участвовал во многих перестрелках с полицией. Он уничтожил более дюжины полицейских до того, как сам погиб в бою. Они погибли вместе с молодой женщиной, которую звали «Зоя», в засаде, напоминавшей известную историю о Бонни и Клайд. Только наши бойцы руководствовались не целями личных выгод.

До того, как Билл Андерсон приехал ко мне в Лусаку, основная часть наших исследований проводилась в Лондоне.

До 1987 года Билл работал в квартире за железнодорожным вокзалом Кинг Кросс. Для соседей этот молодой человек с хорошими манерами был вежливым квартиросъемщиком, несмотря на его страсть до глубокой ночи слушать рок-музыку. Однако внутри квартиры две самые большие комнаты были превращены в настоящие командные пункты. Стены (и даже окна) одной из комнат были полностью завешены стендами, на которые крепились карты и схемы размещения войск. Комнату заполняли ящики для карт и чертёжные столы. Во второй комнате хранились картотеки. Вдоль стен стояли книжные полки, заполненные военными журналами из Южной Африки и со всего мира. Когда командующий вооружёнными силами АНК Джо Модисе посещал эту квартиру, то он не только знакомился с делами, но и осматривал жилые помещения, требуя, чтобы кровати были заправлены должным образом и чтобы поддерживалась армейская чистота.

Наша работа по изучению вооружённых сил врага была похожа на решение очень большой головоломки, в которой нужно сложить мелкие кусочки, чтобы получилась картинка. На её создание ушли годы. Каждое имя, подразделение и база, упоминавшееся в южноафриканских армейских или полицейских журналах, получало индекс и перекрёстную ссылку. Телефонные справочники со всей страны исследовались в поисках малейших ссылок на сотрудников сил безопасности. Мы расспрашивали дезертиров из САДФ, разочарованных наёмников и солдат спецназов. Мы получали документы от наших оперативников, действовавших внутри САДФ. Особенно крупным достижением было получение справочника телексов САДФ, в котором не только было названо каждое подразделение, но и через совместные каналы шифросвязи выявлялись основные организационные взаимосвязи между подразделениями. Ещё одним достижением было получение справочника для операторов компьютерной системы военной разведки. По мере того, как наша головоломка обретала форму, у нас возрастала уверенность в том, что мы знали почти всё необходимое о размещении армейских и полицейских подразделений по всей стране от штабных структур до уровня взводов. Эта информация была использована для подготовки мини-справочника для командиров, руководящих операциями на местах. Нам удалось добиться того, что начиная с 1987 года большинство наших подразделений имело подробную информацию о расположении и тактике сил противника в тех районах, где они действовали.

Ещё одним важным полем деятельности было изучение целей для атак. Сначала выделялись потенциальные цели в зависимости от их политического и экономического значения. Затем создавались предварительные карты для того, чтобы оценить характер местности и окружающих районов в целом. Оперативники из разведывательных подразделений получали задание провести изучение этих целей. Их доклады, фотографии и схемы собирались вместе, составляя описание цели для Оперативного управления МК.

Наши оперативники имели самое разное прошлое. Это были бойцы МК, проникшие в страну для создания разведывательных сетей; это были солдаты-призывники; это были люди, которые пошли на службу по контракту в Постоянные силы САДФ (один из них сумел закончить элитную Военную академию в Салданья Бэй); журналисты; архитекторы; преподаватели университетов, выявлявшие нужных нам людей среди их студентов; симпатизирующие нам иностранцы, работающие в том или ином районе; и значительное число не вполне понятных личностей, которых приходилось держать на расстоянии вытянутой руки и проверять на тщательно подобранных заданиях на предмет выявления их истинных намерений.

Информация о сухопутных и военно-воздушных силах САДФ также сводилась воедино. Хотя она представляла мало пользы для наших партизанских частей, эта информация была бесценной для наших союзников в «прифронтовых государствах». Мы внимательно следили за созданием систем оружия южноафриканской армии, которая, несмотря на достижения в некоторых областях, очень сильно страдала он международного бойкота на поставки вооружений и от общей отсталости южноафриканской промышленности, особенно с точки зрения производства современных самолётов. Мы предсказали, что торжественно принятый на вооружение новый реактивный истребитель «Чита» (который представлял собой модернизированный французский «Мираж») не сможет сравниться с советскими МИГ-23.