/Ждать./

/А если..../

/Исключено, Гил. Слышал, что сказал Да"Эйн? Он собирается оставить их умирать в цитадели, а голодная смерть куда более мучительна, чем мгновенная от амулета. Как видишь, князь сам подталкивает делотов к нужному решению. Он уже понял, что тайное вот-вот станет явным, и хочет выжать из сделки всё, что можно./

/Если с амулетами не получится, я попробую договориться с кхазаргами, Дель. Я никого здесь не оставлю./

/Это понятно, Тара, но ни князь, ни делоты об этом не знают. И если уж их придётся закрыть в Кхилин-Заррате, то лучше без амулетов./

Делоты продолжали молчать. Сомбрэль не выдержал и подошёл к ним почти вплотную.

– Не устали бояться смерти, убийцы Перворождённых?

Узники подняли наконец глаза, и один из них тихо ответил:

– Что ты знаешь об этом, Тёмный?

– Больше, чем ты думаешь, делот. Какой у тебя болевой порог?

Узник с трудом проглотил слюну, пытаясь смочить враз пересохшее горло. Сомбрэль усмехнулся, поняв, чем вызван его страх.

– Я не собираюсь проверять.

– Д-двадцать шесть, - хрипло ответил делот.

Охотник удовлетворённо кивнул.

– Успеешь. Только не тяни.

– Но... откуда, Тёмный?

– Что - откуда? Знаю про порог? Из "Полного курса методов дознания". Я, видишь ли, окончил то же учебное заведение, что и вы. Правда, несколько позже.

Лица делотов не изменились: похоже, до них просто не доходил смысл сказанного. Сомбрэль терпеливо ждал, пока дойдёт. Узники посмотрели друг на друга, и тот, что до этого всё время молчал, наконец произнёс:

– Прости, Перворождённый, мы разучились понимать шутки.

– Я не склонен шутить. Разве делоты больше не верят в возвращение Первородства?

Делоты потрясённо молчали. Да"Эйн следил за разговором, не пропуская ни единого слова Сомбрэля.

– Я был одним из вас и тоже в это верил, - продолжил Охотник.
– И я, как и вы, не понимал, что Тёмные никогда на это не пойдут. Иначе зачем им было создавать нас? Мне повезло: я попал к Светлым. Теперь я Перворождённый. Вы можете убедиться в правдивости моих слов - у вас всё ещё есть амулеты. Для начала попробуйте определить Тёмный Дом, к которому я принадлежу.

Делоты на мгновение застыли и недоумённо переглянулись.

– Но... его нет!
– воскликнул один.

Сомбрэль улыбнулся.

– Конечно, нет.

– Так не бывает, - добавил другой.

– Бывает, когда заново получаешь Имя. А теперь взгляните туда, - Сомбрэль указал на нас.
– Это те, кто вернул мне Первородство. Их Слову можно верить. Решайтесь.

– Его нельзя пускать в Ломэдор, Светлые, - тихо заметил Да"Эйн.

– Почему?
– спросила Тара.

– Он там всех обратит в свою веру, и это будет концом Тёмного клана.

Князь был совершенно серьёзен, но его выдавали искрящиеся смехом глаза. Да, убеждать Тёмных стать Светлыми - пустое занятие, согласен, однако в споре с Тёмными Матерями, который сейчас заочно вёл Сомбрэль, был один неубиваемый аргумент - он сам.

Между словом "решайтесь" и принятием решения иногда лежит пропасть. Сомбрэлю было проще: он знал, что будет Перворождённым или не будет вообще. Делотам же никто не обещал Первородства, а вот потерять способность использовать магию и даже лишиться жизни они могли. Впрочем, речь-то как раз и шла о жизни и смерти.

– Мы безоружны.

Эти слова означали, что решение принято. Да"Эйн удовлетворённо откинулся на спинку кресла. Его глаза горели азартом.

– Отлично. Я дам вам свой к"рис.

Узник отрицательно покачал головой.

– Благодарю, Высокий князь, но я предпочёл бы другое оружие.

Князь пожал плечами.

– Как знаешь.

Делот взглянул на Сомбрэля, тот - чуть растерянно на меня. У нашего ду серке не было не только Тёмного, но и вообще никакого оружия. Мечи Да"Эйна за спиной - не в счёт. Однако давать делоту к"рис.... Об этом мы как-то не подумали. Князь явно забавлялся ситуацией - до тех пор, пока Тара не достала его старый рисмор и не протянула мне.