Когда поезд остановился, Эльза подошла к окну Долли. Первым делом она сказала:

– Я бы узнала вас где угодно, Ума прекрасно вас описала.

Долли засмеялась.

– И я вас тоже, обоих.

За примитивной маленькой станцией находилась большая площадь. В центре рос тонкий саженец, не выше Долли.

Долли удивленно спросила:

– Это ведь падук [28] , правильно?

– Здесь их называют ангсана, - ответила Эльза.
– Мэтью посадил его сразу после рождения Элисон. Он говорит, что через несколько лет дерево вырастет в огромный зонтик и будет отбрасывать тень на всю станцию.

Теперь взгляд Долли привлекло новое удивительное зрелище - автомобиль, сияющий экипаж с плоской крышей, круглым капотом и блестящими колесами с двенадцатью спицами. На площади автомобиль был единственным, и вокруг этого чуда собралась небольшая толпа, чтобы поглазеть на латунные фонари и сверкающую черную краску.

Автомобиль принадлежал Мэтью.

– Это Олдсмобил Дефендер, - объявил он.
– Весьма скромный автомобиль, но совсем новый, модель нынешнего, 1914 года. Он выехал с завода в январе, а мне его доставили через шесть месяцев.

Долли отметила, что он разговаривает как американец, его голос совершенно не напоминал отцовский.

Они приехали большой группой - там была айя для Дину и Нила, а также человек, чтобы помочь с багажом. Автомобиль не мог вместить всех. После того, как расселись Долли, Эльза и дети, осталось место только для для айи и Мэтью, который был за рулем. остальные последовали за ними в легком экипаже.

Они проехали через Сангеи-Паттани по широким улицам, обрамленным магазинами под черепичными крышами, чьи фасады соединялись друг с другом и формировали длинную красивую аркаду. Потом город остался позади, и автомобиль начал подниматься.

– Когда вы в последний раз получали известия от Умы?
– спросила Долли Эльзу.

– Я видела ее в прошлом году, - ответила Эльза.
– Ездила в Штаты на праздники, и мы встретились в Нью-Йорке.

По словам Эльзы, Ума переехала в собственную квартиру. Она получила работу корректора в издательстве, но занималась и другими делами, и, похоже, была очень занята.

– Что именно она делает?

– Думаю, главным образом занимается политикой, - сказала Эльза.
– Она рассказывала о митингах, речах и каких-то журналах, для которых пишет.

– Вот как?

Долли еще думала об этом, когда Эльза показала куда-то вперед.

– Смотрите, это поместье. Вот здесь оно начинается.

Они поднимались круто в гору по проселочной дороге, по обеим сторонам которой стоял густой лес. Посмотрев вперед, Долли увидела широкие ворота с вывеской, аркой пересекавшей дорогу. Написанные на ней огромными золотыми буквами слова Долли прочла вслух, пробуя на вкус:

– Каучуковая плантация Морнингсайд.

– Название придумала Эльза, - объяснил Мэтью.

– В детстве я жила рядом с парком под названием Морнингсайд. Мне всегда нравилось, как это звучит.

У ворот в спутанной завесе зелени вдруг возник проем, который скрывался за склоном горы. Впереди, насколько видел глаз, тянулись аккуратные ряды саженцев, все совершенно одинаковые, посаженные в точном геометрическом порядке. Автомобиль преодолел небольшой подъем, и впереди показалась долина, узкая ложбина, заключенная в объятья изогнутого кряжа. Ложбину очистили от деревьев, и посередине находилось открытое пространство. Там стояли два ветхих строения под жестяными крышами, не больше чем просто хижины.

– Это будут конторы плантации, - извиняющимся тоном объяснила Эльза, - но пока мы там живем. Там всё очень просто, вот почему мы хотим построить для себя жилье.

Они устроились, и позже Эльза взяла Долли на прогулку к каучуковым деревьям. По стволу каждого дерева проходил диагональный надрез, под которым была прикреплена чашка из половинки скорлупы кокосового ореха. Эльза запустила пальцы внутрь одной из скорлупок и вытянула затвердевший латекс.

– Это называется комок, - сказала Эльза, протянув латекс Долли. Долли поднесла рыхлый комок к носу: запах был кислым и слегка неприятным. Она опустила его обратно в кокосовую чашку.

– Утром комки соберут сборщики, - объяснила Эльза.
– Ни капли вещества не должно пропасть.

Они шли между гевеями вверх по склону, перед ними возвышался скрытый в облаках пик Гунунг Джераи. Земля под ногами была мягкой и пружинистой из-за ковра опавших листьев. На склоне впереди стояли тысячи деревьев, все строго параллельно, как будто ряды прочертила машина. Они словно шли по дикому лесу, но в то же время и нет. Долли несколько раз бывала в Хвай Зеди и полюбила наэлектризованный покой джунглей. Но это не было похоже ни на город, ни на ферму, ни на лес. В однообразии пейзажа, в том, что в этот буйный ландшафт привнесли единство, было нечто призрачное. Долли вспомнила, как поразилась, когда машина выехала из пьянящего изобилия джунглей в упорядоченную геометрию плантации.