"Ты ведь знаешь наверняка, что находится в этой коробке", — сказал Нчильбар.

Азура повернулась к Азинику, нахмурив брови. Священник немедленно начал объяснять: "Богиня, этот двемер — очень уважаем и мудр. Поверь мне, он не собирается высмеивать твое величие, но всего лишь продемонстрировать его ученым мужам своего народа, традиционно скептически настроенным. Я пытался рассказать ему о твоей силе, но его философия не принимает ничего на веру без демонстрации".

"Я могу продемонстрировать свою мощь народу двемеров, но смотрите, как бы эта демонстрация не оказалась большим, чем вы хотите видеть, — заворчала Азура, и посмотрела Нчильбару в глаза. — В коробке лежит цветок с красными лепестками".

Нчильбар не стал ни улыбаться, ни хмуриться. Он просто открыл коробку, и все увидели, что она пуста.

Когда глаза учеников повернулись к Азуре, ее уже не было на прежнем месте — она исчезла. Только Азиник увидел выражение на лице Азуры перед тем, как она пропала, и он не смог сказать ни слова, дрожа от страха. Он знал, что на них всех пало проклятие, но еще страшнее было осознание продемонстрированной божественной силы. Лицо Нчильбара тоже было бледным, и он нетвердо держался на ногах, но его лицо выражало не страх, а блаженство. Улыбка двемера, который обнаружил истину, о которой только догадывался ранее.

Два его ученика поддержали его, препровождая к выходу, и еще два поддерживали Азиника.

"Я учился всю жизнь, произвел бесчисленное множество экспериментов, выучил тысячи языков, но то умение, которое открыло мне истину, я приобрел еще тогда, когда был бедным молодым человеком, пытающимся добыть кусок хлеба", — прошептал мудрец.

И когда его вели к постели, красный цветок выпал из рукава его объемистой робы. Нчильбар умер этой же ночью, и лицо его было исполнено удовлетворения, которое приходит только от постижения знания.

Комментарий издателя:

Это — еще один рассказ о мудром, никогда не ошибающемся двемере. Переводы на альдмерский могут разниться в интерпретациях, но суть рассказа всегда одна. У данмеров есть похожая легенда о Нчильбаре, но в данмерской версии Азура распознает обман и отказывается отвечать на вопрос. Она убивает всех двемеров, присутствующих при этом, и проклинает род данмеров за скептицизм.

В альдмерской версии, Азура обманута не пустой коробкой, а коробкой, в которой находилась сфера, каким-то образом превратившаяся в плоский квадрат. Конечно же, альдмерская версия легенды ближе к двемерскому оригиналу, но и гораздо более сложна для понимания. Быть может, это объяснение в духе "сценической магии" было добавлено Гор Фелимом, поскольку сам Гор Фелим не был чужд подобных трюков, когда использование магии было недоступно.

"Маробар Сул" упоминает и о Нчильбаре, действующем в одиночку, и он в классической версии рассказа воплощает множество двемерских добродетелей. Его скептицизм, пусть даже и не такой абсолютный, как в альдмерской версии, прославляется даже, несмотря на то, что он вызвал проклятие на род двемеров и безымянный Дом бедняги жреца.

Что бы не представляла собой истинная природа Богов, и ошибались ли на их счет двемеры, или были правы, этот рассказ может объяснить, из-за чего двемеры исчезли с лица Тамриэля. Хотя Нчильбар и подобные ему, быть может, и не ставили своей целью насмешки над аэдра и даэдра, их скептицизм определенно навлек на них гнев божеств.

Явись ко мне, Стендарр, ибо без тебя могу остаться я глух к проникновенному шёпоту чад твоих и, предав забвению их стремления к утешению и мудрости, отдаться тщетному бумагомаранию.

Зовите его Стендарром, зовите его Стуном, зовите его любым угодным вам именем, но в лице бога Милосердия и Справедливости все смертные Мундуса обрели друга — осознают они это или нет. Воистину, даже еретикам тёмным эльфам из Морровинда дозволено использовать его магию защиты и исцеления — и даже чешуйчатому народу Аргонии, ибо Стендарр в щедрости своей не делает различия между теми, кто праведно чтит его, и теми, кто, пребывая в невежестве и заблуждении, безразличен к нему.

Присоединяйтесь ко мне, возносящему молитву Стендарру в поисках наставления. Пусть научит он нас милосердию, дабы могли мы проявлять сострадание и сочувствие к смертным собратьям нашим и ко всем нуждам их, и да поможет он нам обрести силу для искоренения скверны, что угрожает всем нам!

Мы не умираем. Мы не боимся смерти.

Убей тело, и анимус уйдет во Тьму. Но анимус вернется.

Однако мы не безрассудны.

Мы чувствуем боль и боимся ее. Мы чувствуем стыд и боимся его. Мы чувствуем потери и боимся их. Мы ненавидим Тьму и боимся ее.

У скампов мысли мелки, и они не ведают большого страха.

У вермаи нет мыслей, и они не боятся.

У дремора мысли глубоки, и потому им приходится держать страх в узде, чтобы преодолевать его.

Мы не рождены. У нас нет отцов и матерей, но есть семьи и кланы.

Клановая структура сильна, она формирует тело и мысли.