– Надолго ты к нам?
– спросила она, разливая по кружкам чай.

Белые клубки пара поднялись от чашки приятным запахом мяты, который защекотал мне нос, от чего я громко чихнула, не успев прикрыть рот.

– Ты уже взрослая девочка, для напоминаний о приличии поведения за столом, - холодно сказала мать.

Я бы не удивилась, если бы она добавила: "Это неподобающее поведения для Эш'шэр!". Хотя так скорее сказала бы Генрия, а потом долго стала рассказывать, как она закрывала рот во время чихания, когда была Эш'шэр.

– Простите, - сконфужено ответила я, достав с кармана платок (слава Хозяину Судеб он был чистым!) и вытерла им аккуратно нос, как и подобает Эш'шэр.

– Ты не ответила на вопрос, Хейса, - продолжила мать спокойным голосом, элегантно беря чашку и, придерживая ее блюдцем, поднося ко рту.

"Хейса"... У королевской семьи дроу был обычай, в связи с которым первое имя ребенку при рождении дает отец, а второе, при совершеннолетии, матерь. У моей матери первое имя была Дейра, а второе Элени (назвала ее так Генрия). У брата Ниард (имя темных, значащее "солнце"), а второе Вальмир (это уже имя дроу, обозначающее "упрямый"). Мое же первое имя было Хейса (пошло оно от слова "хей-син" - это было завершающее слово в очень древнем обряде некромантии, по воскрешению мертвых, так что это имя значило "воскреснуть"), второе Юэнн (что на языке дроу значило тоже солнце). В результате Вальмир получается " упрямое солнце", а я "воскрешенное солнце". Вот только мать всегда называла меня Хейса, словно тем самым говоря мне, что как дроу она меня не признает.

– Завтра утром я уеду, - ответила я, отхлебнув из чашки чаю.

Благодаря гномьему хрусталю чай в чайнике остался горячим, поэтому кончик языка я себе обожгла.

– Куда?
– спросила мать, дуя на горячей чай, ей вторила и я.
– Вернешься к себе в графство?

– Нет, мне нужно доставить письма, - ответила я и, поставив кружку на стол, извлекла из-за пазухи два письма, одно из которых я передала матери, а второе спрятала назад: - Тебе просили передать.

Поставив кружку с блюдцем на стол, она взяла письмо, потом медленно перевернула его. Стоило ей прочесть свое имя, написанное аккуратным почерком, как руки ее вдруг задрожали, а глаза расширились. Трясущимися руками мать раскрыла конверт, достала его содержимое и жадно стала читать, водя взглядом от строчки к строчке, от чего ее глаза все больше расширялись.

На чернила для письма моей матери Хозяйка Порок не поскупилась. Если у Эйрос было всего одна фраза: "Поцелуй на желание" и отпечаток следов губ, то мать свое письмо читала минут пять, хотя может просто несколько раз перечитала. В свете свечей лист просвечивался, но я не могла прочесть и слова в нем, словно он был написан на незнакомом мне языке.

– Оставит меня, - вдруг сказала мать, не отрывая взгляда от письма, и голос у нее был низкий и хриплый, словно она до этого кричала что есть силы и он "сел".

И так всегда. Ни тебе здравствуй, ни тебе до свидания.

Я встала, поклонилась ей, и уже подошла к двери, как меня остановил требовательный вопрос матери:

– Кому ты должна была доставить письма? Это очень важно, поэтому ответь мне!

– Вам, Эйросу Найму и деве русалок Тиакхе.

Такой удивленной и ошарашенной я видела мать впервые. Наверное, поэтому и ответила ей, а не сказала, что возможно Хозяйке Порок не понравиться, что я открою имена адресантов.

– Эйрос Найм?
– удивленно спросила она.
– А он как здесь замешен?
– Ее задумчивый взгляд устремился на меня, словно я знала ответ на это вопрос.
– Какое он имеет отношение к тебе?
– голос матери впервые был таким требовательным.

– Мы заключили с ним сделку, - в непонимании ответила я, показав ленту на руке.

– Товар и цена этой сделке?

– Я должна украсть ему принцессу, а он должен мне пять услуг.

Она откинулась на спинку стула, задумчиво укусила указательный палец, а ее глаза глядели словно в пустоту.

– Пять услуг?
– наконец переспросила она.
– Я бы сказала: глупо, если бы не знала его отца.
– Мать перевела на меня взгляд и с холодной усмешкой сказала: - Ты знала, что его отец убил шесть своих братьев, чтоб войти на трон?

Я знала только то, что было написано в книгах, а там о таком пишут не часто. Потому что монархи не сильно чтут тех, кто сплетничает о таком. В конце концов, светлых всегда удовлетворяло и то, что все выгладило как несчастные случаи.

– А Эйрос Найм избавился уже от двух своих братьев. И хоть я с ним не встречалась, но мне уже многое успели рассказать о нем. Он выглядит наивным дурочком, но становиться его врагом черева-то последствиями.

Слова матери заставили меня задуматься. Она никогда недооценивает и не переоценивает своих противников. И если она говорит так об Эйросе, значит, для этих оснований имелись факты. Да он и сам признался мне о том случае с его первой любовью.

– И опаснее всего то, что ты не обучена хитрым и лицемерным играм, - продолжала мать, и казалось, что хоть она говорит обо мне, но сама с собой.
– В рыночном деле тебе нет равных - это факт. Граф хорошо тебя научил тому, что должна знать его наследница. Так зачем ему понадобилась ты? Если бы я верила в случайности, то сказала бы, что это именно так. Вот только я в них не верю.
– Она вновь подняла на меня взгляд: ровный, тяжелый, который словно хотел заглянуть мне в самые потайные углы душу.
– Ты должка как можно скорее избавиться от него!
– наконец выдала она.
– И чем скорее, тем лучше. На сегодняшнем приеме будет вдоволь принцесс и девушек из уважаемых семей, уж я об этом позабочусь. И прошу тебя, не требуй у него ничего, что может как-то навредить тебе. Попроси за услуги пару шикарных, дорогих платьев и украшений. Пусть он считает, что ты помешанная на тряпках и безделушках, так даже будет лучше.