В тот год Ураза-байрам походил не столько на праздник, сколько на похороны. В этот день собралась вся наша семья, и, пока маленькие дети играли, взрослые обсуждали возможность бегства из страны. Я слышала, как папа сказал:

— Есть контрабандисты, которые смогут перевести нас через границу в Пакистан. А оттуда мы сможем перебраться в Индию.

— Нет. Только неделю назад я слышал о семье, нанявшей такого контрабандиста, — возразил дядя Хаким. — Как только они оказались в безлюдной местности, всех мужчин связали, а женщин изнасиловали. Нет, нет и нет. Мы не можем так рисковать. — Он умолк, что-то обдумывая, а затем продолжил: — Я вот что думаю. Надо воспользоваться связями. Фарид сейчас работает над тем, чтобы раздобыть нам визы.

В душе у меня словно забрезжил огонек: мой герой Фарид, мой любимый двоюродный брат наверняка всех нас спасет. После непродолжительной учебы в Индии он поступил в хороший колледж в Иране. Однако Иран также сотрясали волнения, и все усиливавшееся напряжение заставило Фарида искать убежища в Бахрейне, где он нашел выгодную работу. Несомненно, Фарид всех нас спасет.

— Слава Аллаху, Фарида не было здесь, когда все это началось, — вздохнул дядя Хаким. — Надо набраться терпения и посмотреть, что удастся сделать Фариду.

Затем дядя Хаким обнял меня за плечи и отвел в сторону:

— Мариам, я вижу, как ты раздражена и несдержанна. Твоя мать рассказала мне о твоей выходке в школе.

Я посмотрела на дядю и кивнула, понимая, что меня ждет нравоучительная лекция. Я любила своего дядю Хакима и знала, что он мудрый, добрый и смелый человек. В свое время он не побоялся противостоять даже нацистам.

— Мариам, держи свой рот на замке. Когда я жил в Германии, я заметил, что именно молодежь активно высказывалась против нацизма. А ты знаешь, что произошло с этими молодыми людьми? — Он щелкнул пальцами. — Они исчезли, Мариам. Исчезли, и больше их никто никогда не видел. Естественно, потом мы узнали, что Гитлер и его сторонники убили всех, кто осмеливался противодействовать их зверской политике.

Он склонился ко мне, и я впервые в жизни увидела страх в его глазах.

— Мариам, — прошептал он, — по степени жестокости лишь коммунисты могут сравниться с нацистами. Они без колебаний уничтожат нашу молодежь, даже столь юную девушку, как ты. Но перед тем как убить тебя, они подвергнут тебя пыткам. И это убьет твоих родителей. Так что пообещай мне молчать, Мариам.

И я пообещала. Если уж дядя Хаким был напуган, то мне явно следовало проявлять осторожность.

Однако я знала, что это обещание будет трудно сдержать.

К несчастью для нашей семьи, опасения дяди Хакима оказались пророческими. Вскоре мы потеряли двух своих самых интеллигентных родственников.

Из-за отвратительного характера Шер-хана мы всегда поддерживали более близкие отношения с семьей мамы. И все же мы знали и любили наших кузенов — доктора Сабора и его старшего брата Мухаммеда, который работал в Министерстве юстиции в Кабуле. Поскольку они были старше нас, мы называли их «дядями», что в нашей культуре является знаком уважения. Оба состояли в браке со своими двоюродными сестрами. У Сабора была полугодовалая дочь, а у Мухаммеда — четверо малышей.

Сабор был высоким мужчиной, излучавшим доброту. У него были большие выразительные глаза, и он очень походил на голливудского киноактера Кларка Гейбла. Несмотря на то что Сабор всякий раз заливался краской, когда ему отпускали комплименты в связи с его внешностью, он очень гордился своей идеально подстриженной бородой и ухоженными усами.

Сабор был одним из самых трудолюбивых врачей в Афганистане, а его забота о бедняках приводила к тому, что мы редко с ним виделись. Обычно он заскакивал раз в месяц с полными карманами свежих фруктов. Я бы, конечно, предпочла сласти и жвачку, но он всякий раз объяснял мне, что это нанесет вред моему здоровью. Сабор в своем стремлении к здоровому образу жизни намного опережал наше время.

Несмотря на отсутствие сладостей, я всегда очень радовалась приходам Сабора. Он постоянно интересовался самыми мелкими подробностями моей жизни. А сам развлекал нас рассказами о забавных мелочах больничной жизни и наиболее интересных случаях.

Старший брат Сабора Мухаммед также был высокого роста и являлся обладателем точеного носа и полных губ. Он был беззаботным и веселым человеком, любившим подшутить над младшей ребятней. Он подсмеивался над строгими принципами своего брата и тайком подсовывал нам шоколад и другие запрещенные сладости. Мы были с ним так близки, что, когда папы не было, он выполнял часть его обязанностей: забирал нас из школы, угощал мороженым и гулял в парке. Каждый четверг Мухаммед приглашал всю нашу семью на обед в один из лучших кабульских ресторанов, который располагался в бывшем дворце, а затем вел в кино.

Мы и не догадывались, сколь недолгим будет наше общение с этими милыми людьми. Вскоре после коммунистического переворота появились сообщения об аресте молодых людей из состоятельных семей, которые осуществлялись без объяснений и видимых причин. По слухам, было арестовано несколько тысяч человек, и больше их никто никогда не видел. И хотя мы радовались тому, что Фарид находится в безопасности за пределами Афганистана, нас волновала судьба остальных кузенов в возрасте от четырнадцати до сорока лет. При новом репрессивном режиме с ними могло произойти все что угодно.