— Когда? — испугался Грегор.

— На днях лекарство будет готово.

— И ты уйдёшь?

— Пока не совсем. Отправлюсь в прифронтовую зону. Буду внедрять. Параллельно буду отмечать, как действует. И, скорее всего, придется вносить изменения в формулы. Всё же испытаний мы не проводили… А вот когда я точно буду знать, что всё действует правильно — уйду.

Больше об этом они не говорили. Нека как начала разговор, так его и прекратила, резко перескочив, начала рассказывать забавные истории, что происходили у неё в лаборатории. Беседу поддержал и Грегор. Мужчина делился своим опытом, приобретённым за долгие года службы, ведь к князю он попал совсем зелёным мальчишкой. Так полночи и пролетело.

— Ой, тебе пора. — прошептала Нека. — Мне ещё четыре часа кошмаров надо пережить.

— Может остаться? — предложил Грегор, увидев, как потускнели глаза девушки, как изменилось выражение её лица.

— Нет, не надо… На фронте я буду одна. И справляться я должна одна. Но спасибо… — ответила девушка, затем проказливо улыбнулась и добавила: — К тому же, представь, какие сплетни пойдут! И что со мной княжна сделает!

В лаборатории суетились люди. Кто-то внимательно следил за приборами, кто-то мыл колбы и пробирки, кто-то фиксировал результаты реакций. Но главным двигателем, конечно же, была Нека… Казалось, девушка была везде: и проследить успеет, и подправить, и подбодрить, и замечание сделать, если надо… При этом, чтобы не натворили её подопечные, она никогда не повышала голос. Спокойно всё объясняла с видом «ошибку может сделать каждый», если видела, что эта случайность… Куда девалась та ледышка, какой её видели посторонние? В этом жизнерадостном, светлом, энергичном человеке найти даже след от льда было невозможно.

Но если она подозревала кого-то в саботаже… Виновнику лучше было бы бежать! Нет, голос Нека не повышала и тогда. Казалось, она становилась настоящим айсбергом: властный, уничтожающий взгляд, гордая поступь и осанка, а речь… Да, так говорить могла только Нека. Это же надо было уметь высказать вежливым, бесстрастным тоном на безупречном литературном языке всё, что ты думаешь о человеке и его делах, да так, чтобы ему удавиться после этого хотелось!

Самое смешное было, что нашлись желающие перенять эту манеру. Как-то одна молоденькая лаборантка после окончания рабочего дня, смущаясь, подошла к своей начальнице с просьбой научить.

— Тебе зачем Элисс? — искренне удивилась Нека.

— Вы не понимаете! Меня сразу же воспринимать всерьёз начнут, а-то всё малышка да малышка!

Нека грустно улыбнулась и, пожалуй, в первый раз призналась себе, что завидует. Да, она завидует этой девочке. Её юности и неискушённости, её наивности… Но больше всего тому, что её любят. У Элисс было трое старших братьев и потрясающие родители, которые стояли за девушкой горой, а ещё куча кавалеров, которые пусть и не подходили, но смотрели на девушку умильными взглядами.

Самой же Неке доставалась лишь уважение от тех, кто её знал по-настоящему, и полное безразличие. Девушка была уверена: случись что, к Элисс все сию же минуту побегут на выручку, а к ней, Неке, никто… Рядом с Элисс Нека, как никогда, чувствовала своё одиночество.

— Малышка-малышка. — покачала головой Нека. — Не торопись взрослеть, а тем более меняться. Ты даже не представляешь, какая ты счастливая!

— Но я хочу быть как вы! — заявила обиженная девчушка.

— Поверь, я такая не от хорошей жизни. — оборвала её Нека и ушла.

Но это было несколько недель назад, а сейчас лаборатория кипела, гудела, пока не раздались громкие хлопки и крики «Браво».

Персонал с удивлением посмотрел на свою начальницу. Да, это именно Нека так привлекла внимание. Причём, успешно: вся лаборатория замерла. Нека улыбнулась, ещё раз повторила «Браво», а затем пояснила свои непонятные действия:

— Коллеги, смею всех вас поздравить, что этот этап завершён. Мы получили необходимую сыворотку! Мне было безумно приятно с вами работать, но сейчас я с большинством из вас прощаюсь. — Нека не врала: она действительно наслаждалась работой, была поглощена ею, да так, что даже голосов практически не слышала, да так, что забывала о кошмарах. Девушка давно заметила закономерность: когда она чувствовала себя более или менее удовлетворенной, тени несколько отступали. Жаль, что лишь на короткий срок…

— Но вы говорили про второй этап? — возмутился кто-то.

— Да, говорила. Для него, во-первых, мне не понадобиться так много людей, а, во-вторых, наши исследования будут проходить в очагах заболевания, поэтому я решила, что будет справедливо, чтобы каждый решил для себя, хочет ли он там участвовать. К концу дня, я жду списки от тех, кто всё же рискнет. — Нека хотела уйти, но резко остановилась и добавила: — Для излишне романтичных особ напоминаю: фронт — это болезни, кровь, смерть, возможно, голод и абсолютно точно не комфортабельные условия работы и проживания.