Он уже не мог заметить это, но кровь из раны на его боку лилась как из прорванного крана. Густая, почти чёрная. Валеска что-то кричала, когда монахи за её спиной прикрывали магистра и её, но Дримен уже ничего не мог понимать: черная пелена укутала всё.

– Кирано! – Крикнула Лин черноволосому монаху, поспешно чинящему поврежденное ружье одного из монахов, пока тот регенерировал.
– Мы должны доставить Дримена в безлопастное место. Ещё немного, и он!..

– Ещё немного, и мы все здесь умрем! – Рявкнул тот в ответ, раздался звонкий щелчок, а вслед за ним пробный выстрел. – Работает. Держи. – Он протянул его монаху, и повернулся к Лин. – Я понимаю, что он вам как сын, но мы не можем покинуть позиции и организовать ему прикрытие. – Кир хотел извиниться, но лишь махнул рукой, снимая со спины свою винтовку.

Линнэ бросила тревожный взгляд на Дримена, над которым кружили уже два целителя, но потом её взгляд скользнул вверх и она увидела Орану, медленно падающую вниз.

Через мгновение она уже стояла посреди четвертого острова, во дворце. Быстро пройдя сквозь него, минуя Ору, окруженную военными советниками и капитанами стражи, Лин поднялась по широкой золотой лестнице на второй этаж и вошла в просторную залу.

Стены этого помещения прикрывали высокие старинные зеркала, и стоило одёрнуть шторы хотя бы одного из окон, как в помещении становилось светло, как при горении тысяч свечей. Но сейчас здесь было темно. И невероятно тихо.

Лин медленно вышла в центр зала и опустилась на одно колено перед Вильмутом. Он сидел на позолоченном кресле, обитом красным бархатом, полы его мантии спадали до пола. Неподвижной куклой, единственный в своем роде маг тени раскинулся на кресле, опустив голову вниз.

Маг стихий протянула руки к его лицу и коснулась подбородка, аккуратно приподнимая его вверх.

Глаза Вильмута закатились, так что кроме белка и полопавшихся капилляров ничего не было видно. Из носа текла жиденькая струйка какой-то черни. Выглядывая из-под черной рубахи, по шее к лицу тянулись тёмно-серные, цвета сигаретного пепла, струпья.

– Даже для тебя держать столько негатива – это трудно. Вильмут. Вильмут! – Тихонько звала она его, не зная, слышит ли он. – Скоро всё закончится, ты слышишь? Милый…

Она вытянула шею вперёд и поцеловала его неподвижные губы.

– Ты всегда говорил, что стал тем, кто ты есть, лишь благодаря силе твоего сознания. Ты всегда в сознании, иначе ты потеряешь контроль. Значит, ты меня слышишь. Вильмут. Орана падает, но генератор ещё функционирует. Ему не важно, какую энергию в него вкладывать. Перебрось часть негатива в генератор. Да, это осквернит Орану, но очистить её будет меньшей из проблем.

Мизинец левой руки Вильмута дёрнулся. Лин сделала шаг назад, и увидела, как под креслом мага возникает черное пятно. Сначала оно было почти незаметным, почти прозрачным, но оно быстро набирало цвет. Как только черная клякса стала насыщенной, чернь разлетелась во все стороны, окрашивая пол, стены, потолок и все предметы в цельно черное.

Опираясь на руку Валески, Дримен поднялся с земли. Всё его тело ныло подобно расстроенному пианино, звенящему от удара. Валеска и её отряд выполняли свою работу отлично, но маг всё равно чувствовал жуткую боль, могущую продолжаться вечность.

– Это, кажется, ваше, магистр.
– Русоволосый юноша в перемазанной грязью и кровью светлой одежде протянул Дримену белый, исписанный множеством рун меч.

Руки мага были словно ватные. Он с трудом чувствовал холод клинка, когда его рукоять легла ему в ладонь. Старый подарок Лексы, как и другой: висящий у него на шее чудаковатый четырехгранный кулон, меняющий форму под давлением пальцев. Она даже не дарила его, а просто положила в карман, ещё когда Дримен не мог видеть и у него не было старшего брата.

– Магистр!..- позвала его Валеска, но тот не отозвался. Его многоцветные глаза укрылись пыльной пленкой и сверлили пустоту.

Серая дымка, то приобретающая, то теряющая человеческую форму, пролетела мимо магистра и уволокла за собой Валеску. Он слышал, как она завизжала, почувствовал, как сквозь её ладони полилась энергия сияния, но её было слишком мало, чтобы противиться демону такого уровня.

Дримен не шевельнулся. Нахмурив брови, он попытался представить себе, что было бы, не собирай Вильмут большую часть возникшего негатива. Тех остатков, что не успевали поглощать маяки сбора, вполне хватало, чтобы демоны продолжали развиваться, набирая мощь и становясь сильнее, изощреннее.

Ещё одна бесформенная масса, проминая под собой землю, комком пластилина с огромной скоростью катилась на мага. В десятке метров от него, от отвратительно мягкого серого тела демона отщепились две плоские ленты. Вытянувшись на несколько метров, они приняли форму лезвия меча и затвердели. Совершив резкий скачек, лезвия вонзились в двух целителей отряда Валески, что стояли по левую руку от Дримена. Пронзив их тела, лезвия изменили форму, став клюками, и пластилиновая масса потащила целителей к себе.