Я знала, что ты рядом. Вив!
– пускается она в рыдания, которые больше похожи на

всхлипывания.

– Тсс!
– прикладываю я указательный палец к ее губам. Несс замирает. Она смотрит на

меня, удивляясь.
– Несс, мы должны сейчас уйти. И уйти быстро.

Несс не понимает меня. Я вижу это.

– Но...
– начинает она. Но видя мою решимость, понимает серьезность моих

требований.
– хорошо, Виви.

Я стараюсь аккуратно взять ее себе на спину. Она цепляется слабенькими ручками за

мою шею. Они словно тонкие хлесткие прутья, впиваясь в мою кожу.

– Я хочу домой, но там страшно. Сейчас темно.

– Мы быстро. И скоро будем дома. Все будет хорошо, - вру я сестре. Я не знаю, где

сейчас шатается тот Хладный.

Мы выбираемся в коридор.

В первый раз, мне жаль, что окна забиты. Нам нужно идти к выходу.

Нам везет. Мы пробираемся к дверям незамеченными. Несс старается не кричать. Ее

сильно клонит в сон.

– Не спи, родная. Гляди по сторонам. Старайся увидеть, если кто-то появится на

горизонте, - тормошу я сестру. Она молча кивает, соглашаясь со мной.
– Отлично!

Мы выбираемся на улицу.

Сейчас только начало четвертого, скоро начнет светать. Самое противное время —

сумерки. Когда еще ничего не видно, но и не так темно. Всюду отбрасываются тени, которые можно принять за тень человека. Подходишь и это оказывается тень бака и

торчащей из нее толстой ветки.

Я решаю: идти нам под фонарями у всех на обзоре или попытаться прятаться в

темных углах, молясь, чтобы там никого не было. В моей голове все еще всплывает тот

образ Хладного. Графа...

Он сильный, бесчувственный, знающий чего он хочет. Настоящий солдат. Но еще он и

чертовски сексуальный.

Не могу не признать, что всем тем парням, которых я видела, далеко до Хладных. И

мой брат, и его друзья — все они лишь далекие подражатели. Некоторые, правда из них

делают себе татуировки как у Хладного на листовках. Это карается. Но парни прячут их

на руках, закрывая рукавами свитеров и рубашек.

И вот теперь, я признаюсь себе в том, что хотела бы еще раз посмотреть на того

Хладного, что вызвал у меня такой интерес. Все эти листовки не передают и малой толики

его магнетического притяжения.

Но сейчас я с Несс, а значит в моей голове лишь мольба о том, чтобы дойти до дома

без приключений.

Я решаю, что под фонарями — это не самое безопасное и умное решение. Хладный

может быть где-то по близости. Значит, остается второй вариант.

Перебежками и передвигаюсь. Мы с Несс все ближе и ближе. Я прижимаю сестру к

своей спине. Нести ее на руках я бы не смогла физически. Через минуту они бы просто

отвалились. Она смотрит по сторонам, моргая. Старается не заснуть.

– Молодец, красотка! Ты — умница!
– подбадриваю я ее.

– Виви, мне страшно.

– Маму? Ты боишься, что она нас заругает? Не бойся. Ругать она будет лишь меня. А

тебе купят вкусный молочный йогурт.

– Нет. Не маму.

– А что же, красавица?

– Мы ведь вернемся?
– отвечает мне Несс на вопросом на вопрос.

Я уже вижу крыльцо нашего дома. Остается всего лишь метров десять до дома. Мы

добрались.

– Конечно, Несси. Смотри, мы уже дома.

Она улыбается. Я чувствую, как она припадает щекой к моему плечу. Тело ее

расслабляется. Я тоже отпускаю свой страх в свободу. Больше его не зачем мне держат в

себе.

Но я ошибаюсь. Слишком рано.

Меня резко разворачивает. Кто-то хватает меня за руку. Я лечу, едва не выпустив ногу

Несс. Она вскрикивает и прячет глаза у меня на спине. Сжимается, словно котенок, в один

шарик.

– Что такое?!

– Привет!
– сухое приветствие. Я вглядываюсь в лицо того, кто возник из-за старых

сваленных баков, которая свезла сюда консервка, обещая убрать. Обещает она нам уже три

года.
– Кто тут у нас?

Я с ужасом узнаю в высоком светловолосом парне Хладного с плаката. Второй, что

рядом с татуированным. У него еще есть родинка между бровями.

Мои глаза упираются ему между бровных дуг. Там она. Родинка. Маленькая, но она

есть.
– Сестренка, закрой глаза!
– не кричу я, но мой голос срывается на хриплый крик.