– Да нет, останки захоронены не были.

– Состояние останков?

– Жуткое! Животные с трупом поработали конкретно. Брюхо разворотили дай боже. – Валера смачно сплюнул. – Жуть! Задолбало все!

– А как определили, что этот изъеденный животными жмур соответствует фотороботу? – Макаров все еще боялся надеяться, боялся поверить.

– Рожу его мерзкую не тронули даже животные, – хохотнул Валера. – Брюхо разворотили, ноги, руки, а рожа цела. Ну, насколько это вообще возможно, если учесть, что мертв он почти неделю.

– Неделю… – задумчиво повторил Макаров.

Савельев, вручивший ему фотографии, акцентировал внимание на датах. Да, почти неделя тем фотографиям, где Георгий отправляется на охоту с Никитиным. А если быть точным, шесть дней.

– Причина смерти? – встрепенулся он.

– Ой, вот тут сказать не могу. Огнестрела нет, это точно. Асфиксии тоже. А все остальное… После зубов секача разве определишь? Мы списали на несчастный случай на охоте. Оно так вроде и есть.

– Оружие при нем было?

– Нет, только нож охотничий, и все. Нож, бинокль, всякая ерунда там: спички, фонарик, моток веревки. Скорее всего, зверь напал внезапно и покойник не сумел оказать должного сопротивления. Нож так и не достал. А бинокль в руке зажат. Скорее всего, зверь напал внезапно, – снова повторил Валера, и голос его стал беспокойнее: – А что, есть сомнения? Ты пойми, Виталь, если есть сомнения, то это глухарь стопроцентный. Там ведь ни следа. Ничего, кроме клыков животного. Понимаешь?!

– Понимаю. Пальчики удалось откатать?

Валера вздохнул с печалью. Пришла пора изложить самое неприятное, что совершенно не вязалось с их версией о несчастном случае на охоте.

– Откатали.

– И? В базе есть? – Он был уверен, что есть.

– Иван Никитин, – нехотя промямлил Валера. – Отсидел срок за убийство своего соседа в далеком захолустье. Мерзкая история.

– Я в курсе, – перебил его Макаров. – Мне нужен анализ его ДНК. Делался такой?

– О господи! Ну не дураки же, Виталь! – проворчал Валера. – Конечно, делался. Все заключения у экспертов. Можешь позвонить в морг, переговоришь. Пиши номер, продиктую…

Макаров записал номер морга, поблагодарил Валеру и совсем уже было собрался положить трубку, когда тот спросил:

– А что у тебя на него, Виталь?

– Подозревается в убийстве четырех человек.

– Ух ты! Ничего себе! И чего, доказательная база имеется?

– По двум трупам – да. Два других… – Макаров нахмурился: – С теми сложнее.

– В принципе, можешь теперь на покойного все списать, – посоветовал благодетель Валера.

– В принципе, могу. Ладно, спасибо тебе.

– На здоровье, – буркнул Валера и отключился.

Макаров позвонил в морг, долго слушал нудного мужика, зачитывающего ему результаты экспертизы. Потом отослал ему факсы результатов анализов, ждал полчаса, пока тот их изучит. Перезвонил и услышал то, что и хотел услышать:

– Да, Виталий Сергеевич, ошибки быть не может. Это один и тот же человек. Тот, кто насиловал вашу девушку и чей эпителий был обнаружен под ее ногтями, и тот, кого я исследовал сегодня с утра. Официальное заключение, сами понимаете, я сегодня вам сделать не могу. Все бумаги в лучшем случае послезавтра.

– Хорошо, хорошо. – И Макаров спросил через паузу: – Скажите, а вы согласны со следствием, что смерть Никитина наступила в результате несчастного случая на охоте?

– В смысле?

– Ну, что его убил секач?

– А это кто сказал? – В голосе патологоанатома послышалось раздражение. – Наши следователи? Конечно, им бы хотелось все списать на животных, техногенные катастрофы и прочее! Я так не говорил, Виталий Сергеевич. Я сказал, что смерть наступила в результате разрыва сердечной мышцы. Тому есть доказательства. Был ли причиной клык секача, в чем я немного сомневаюсь, или механическое какое повреждение, теперь сказать сложно, тело сильно разложилось. Вообще-то основная масса мышечной ткани была изъедена уже после смерти жертвы. Есть следы на костях, но они тоже могут быть как от клыка, так и от лезвия ножа. Не исключаю и сердечную недостаточность. Не каждое сердце выдержит встречу с громадным зверем. Даже если это сердце и принадлежит убийце, н-да… Если что-то появится у меня еще, я вам непременно сообщу. Я хотел еще немного поработать над этим.

Итак…

Макаров глянул на лист бумаги, расчерченный им на квадраты с именами, он все еще лежал на его столе. Что получается? Получается, что Георгий Георгиевич, совершив четыре убийства руками Никитина, благополучно от него избавился? Избавился, выходит, до того, как встретил Ольгу у следственного изолятора. То есть все прибрал наш чистюля меценат. Доказать теперь его причастность к четырем убийствам будет практически невозможно. Как и невозможным делается доказательство его вины в смерти Никитина.