Ответом ей было общее угрюмое молчание.

– Уходим, Колин! – сказала девушка. – Зря я тебя сюда посылала. Четыре сотни лет рабства даром не проходят. Они будут до последнего ждать и надеяться, что все как-нибудь уладится, но ни за что не рискнут той тенью благополучия, которую имеют сейчас. И мне они тоже не поверят, потому что верят только в выгоду и не видят моей выгоды в том, чтобы вам помогать. Дядя не хочет уйти?

– Он бы и рад, – угрюмо ответил Колин. – Но не выйдет из воли старейшин.

– О чем я и говорю! Рядовые кайны рабы старейшин, старейшины рабы своего представления о мире, и все вместе вы рабы рахо. Я только зря теряю время, уходим!

– Подождите, ваше величество! – сказал старый старейшина, который начал разговор. – Я, пожалуй, рискну.

– Яр! – дернул его за руку сосед. – Забыл о чем говорили?

– Мне все равно, что вы там решили, – равнодушно сказал старик. – Доводы королевы мне представляются убедительными, а в милость рахо я никогда не верил.

– Сколько примерно людей под вашим началом? – спросила Ира. – Мне это нужно знать, чтобы быстро решать ваши нужды.

– Примерно сорок тысяч, – ответил староста. – Только, ваше величество, уходить нужно сегодня, потому что завтра здесь уже будут воины рахо.

– Вам будет нужно время на сборы, – сказала девушка. – А я не могу долго ждать. Кроме того, нужно приготовить вам жилье. Поэтому я сейчас уйду и вернусь тогда, когда вы выложите треугольником эти камни, как это при вас сделал Колин. Имейте в виду, что через мои врата можно провести повозки и прогнать скот. Собирать людей в кучу не надо, пусть собираются каждый в своей деревне. Колин, подними маяк и отдай уважаемому Яру.

Внезапно один из сидевших на лавке старейшин вскочил, выхватил короткий кинжал и бросился к нагнувшемуся Колину.

– Зря он это сделал! – сказала Ира, пряча пистолет в кобуру. – Выберите другого, который будет меньше лизать зад рахо.

– Мертв! – сказал один из старейшин, осмотрев тело. – Голова чем-то пробита. Зря вы это сделали! Колин был в его общине, поэтому и наказать его старейшина имел право. А теперь нам придется отдать вас рахо!

– Попробуй! – сказала Ира, демонстративно убрав руки от пистолета. – Ну же? Кишка тонка, или только языком болтать горазд?

Старейшина побледнел, шагнул вперед и попытался схватить королеву за руку. Несколько раз бесполезно повторив попытку, он побледнел еще больше и попятился от Ирины к скамье.

– Не знала, что у вас старейшины взяли себе столько власти, что могут казнить простых кайнов, – сказала она. – У меня такого не будет. Говорю сразу, чтобы потом у вас, Яр, не было недовольства. Лишать жизни могут только по приговору суда, в том числе и королевского, за очень немногие преступления.

– Меня это вполне устраивает, – отозвался старейшина. – Я этим правом никогда не злоупотреблял.

– Хочу всех предупредить, – медленно сказала Ира. – Если в мое отсутствие с уважаемым Яром приключиться что-нибудь нехорошее, я просто смертельно обижусь. А чтобы вы мои слова воспринимали серьезнее, сообщаю, что я не только королева огромного королевства, но и его главный маг! И если я при этом прибью кого-нибудь невиновного, беда небольшая: все равно оставшиеся для меня ничем не отличаются от мертвецов. Идем, Колин!

– Где это мы? – удивленно спросил Колин, забыв поименовать ее величеством.

– В королевском дворце. Вы временно переехали сюда, поэтому мой секретарь сейчас отведет тебя к жене. Мар! Проводи этого молодого человека в ту комнату, куда поселили молодую женщину с маленьким ребенком.

– Сейчас отведу, ваше величество! – ответил вбежавший в кабинет какой-то растрепанный секретарь. – Там вас дожидаются... дамы.

– Я, кажется, догадываюсь, какие именно дамы. Давай, колись, что здесь произошло!

Мар стал красным, как помидор.

– Ладно, веди Колина, а ко мне пригласи этих... дам!

– Рассаживайтесь! – сказала королева вошедшим амазонкам. – И рассказывайте, что вы сделали с моим секретарем.

– Ничего плохого, ваше величество! – слегка улыбнулась Эма Васк, в прошлом атаман разбойничьей ватаги. – Честное слово, он нас своими комплиментами сам завел. Очень куртуазный, но слабый кавалер. Его на двоих только и хватило, да и то...

– И кто же была второй? В том, что ты была первой я ни минуты не сомневаюсь.

– Это я, ваше величество! – призналась дочь барона Доршана Лина. – Но он сам виноват! Гладить мою грудь, а потом собраться уйти! Это же такая наглость!