Шрифт:
19
И умер Прохор, и осталась Аксюта круглой сиротой. Кириле много доставалось Тогда терпеть, — совсем иной У них порядок заводился. Его прижали, он сердился, Но сам управы не искал,— Молчал, терпел и только ждал, Что скоро барин сам прибудет И старых слуг воспомянет. Он деньги за себя внесет, А может, барин так рассудит… И вот на праздники зимой Приехал барин молодой. 20
«Приехал барин!» — И взметалась Вся дворня в разных суетах. Кириле смутно показалось, Как будто он почуял страх Впервые в жизни. Он боялся Не за себя; он оставался Охотно вечно крепостным,— Чего ему? Домком своим Он жил покойно; в сумке старой Нарочно он заплат нашил И в ней таинственно хранил Давно целковые под нарой. И с этой бы сумой навек В деревне был он человек. 21
Не то, не то его смущало, И он боялся не того, — Его, сердечного, пугала Судьба племянницы его. Кирило сам с собой толкует: Как, дочь приказчика свекует Дворовой девкой? Что за стать! Так нет, тому же не бывать: Он к барину пойдет с поклоном, Он деньги за себя отдаст, А там — Его святая власть… И так на ложе сна со стоном Он думу крепкую гадал И ночи целые не спал. 22
Томим предчувствием недаром, Большого он события ждал И с дворней на поклон к боярам В хоромы трепетно вступал. И господин его заметил, Приветною улыбкой встретил: «Кирило, кстати, мне с тобой Сказать два слова, милой мой, Пойдем!» И в зале и в гостиной Кирило сроду не бывал И осторожно выступал, Любуясь зеркалом, гардиной. Под тяжестью его паркет Трещит, — он входит в кабинет. 23
И стал у притолки Кирило, И руки опустил по швам. Ему лицо не изменило: Ни по бровям, ни по усам Движения не пробегало. Хоть сердце билось и стучало, Но духом он не оробел И в землю пристально глядел. И начал барин: «Ну, Кирило, Не стало брата твоего. Заслуги прежние его Мне памятны; мне жалко было, Что я его уж не застал». Кирило кланялся, молчал. 24
«Итак, — помещик продолжает, — Я память Прохора почтить Хочу. — И он ему вручает Бумажник. — Начинайте жить. На первый раз я вас устрою. А вот тебе со всей семьею Отпускную дарую я, А эти деньги от меня Племяннице на воспитанье…» И думает Кирило мой: «Итак, прощай, господь с тобой, Мое былое состоянье!» Иконам кланяется он — И в ноги барину поклон. 25
Он в эту светлую минуту Всё счастье жизни испытал. Теперь, взирая на Аксюту, Он это время поминал. Уж лет тому минуло много. Но всякий день усердно бога За милость он благодарил; С тех пор он новой жизнью жил. Аксюта стариков любила, Веселый нрав ее живой Дарил им радость и покой. И вот любуется Кирило Племянницей — она прядет Волну и песенку поет. 26
Но кто ж в восторге молчаливом На эту деву не глядит! Румянцем ярким и стыдливым Лицо веселое горит; Как звезды тихой летней ночи, Светлы задумчивые очи; Как зорька, утра красота, Зарделись алые уста. Какие девственные звуки Из этой груди молодой И бьют и зыблются волной! Как полны плечи, белы руки, Здоровьем дышит вся она, Дородно, сильно сложена!