Шрифт:
Готовит ливень.
Гроза уже гремит. Поля размоются и погибнут. Готовьтесь.
– Пальба немедленно!
– Мортиры, вниманье!
– В небо на двадцать пять градусов к зениту – пли! Циклон начинается…
– Залпы на залпы!
Тучи шарахнулись.
– Не давайте опомниться: пальба. Непрестанно пальба!
Рухнули сорок домн и свалились ажурные башни. Пусть!
Тучи несутся экспрессом и дадут ливень впереди паровозов.
– Трубы, дымите торжественно. Ваш смрадный труд не потерян. Дымите.
– Котлы, продолжайте ваш гимн.
– Мастерская композиторов – немедленно симфонию пушкам!
Но не слишком танцуйте, товарищи.
Опасности снова.
Солнце палит и дурманит поля, жжет департаменты хлеба.
– Пушки, вниманье!
Этот мучительный штиль разогнать немедленно.
– Десятитысячные залпы, бейте!
– В сорок пять градусов – пли!
…Треснула земля, на реках выступили пороги, забурлили водопады.
Пустяки: зато циклон победоносно веет над полями. Котлы, гремите «Победный».
Гремите «Победный», но незаметно перейдите в «Тревожный».
Хлеб еще не снят. Урожай еще не собран.
А работникам плохо. Валятся тысячами.
Играйте «Тревожный», котлы.
Пусть думает, мучится в думе вся голодная дивизия.
– Красные прожектора, на каждой вышке выжигайте: «Двадцать часов работы».
– Те, которые могут проработать без устали сорок восемь часов, – на экстренные поезда!
И бесповоротно:
делаем,
работаем,
достигаем.
Выхода нет: умереть или изобрести.
Хлеб зеленый.
Чтобы он налился.
Пожелтел.
Чтобы дозрел.
И был убран.
Через неделю!
Иначе смерть дивизии и всем, кто ждет ее. Смерть департаментам и государствам.
Бесповоротно же.
Двигаем!
Химики, механики, инженеры, слесаря, котельщики, организаторы, политики, станки, пресса, конструкции.
Включите же, что есть: руки, рычаги, мысли, песни, взрывы, жару, непреклонность.
И – ну!
И – еще!
Невиданный чудище-динамо.
Кованый, грузный.
Миллионы щупалец, шестерни, башни, печи, синие блузы, бессонные ночи.
Давит.
Сдается.
Встает.
Говорит.
Низвергает.
Взрывает.
Летит.
Пламенеет.
Рушится.
Замирает.
…Открывает!
Храм изобретений.
Фабрика мысли.
Мозг из железа.
Творимый – творящий.
Три дня кошмарных железных вдохновений…
В корнях зеленого хлеба задрожали растительные токи.
И солнцем управляют, как плавильной печью…
Хлеба наливаются часами, минутами.
Несется радостный ветер, полный запахов пряного свежего хлеба.
Долой голодное оцепенение.
Котлы – «Победный»!
Трубы – маршем!
Церемониальным.
Дым к небесам.
Машите черными жестами!
Да здравствует праздник!
Заводы, в хоровод!
Ударяйте же в нефтяные бакены!
Паровыми молотами – бейте!
Манифестанты, к башням!
Начинается раут.
Мост*
Маховики в ход.
Сто тысяч работников в дело.
Идемте бесстрашно в железо. Дадим ему сердце. В печи.
Две тысячи градусов…
Отборным батальоном в зев.
Двести кипящих болванок.
Лежат как девицы.
Шагаем.
Горим.
Победим и восстанем как призраки.
Рычат и летают болванки.
Бело-огненные рыбы.
Погибают в стонах…
Воскресают…
– Плавильные ванны. В нас боги. Запертый хаос огня. Стены ломит…
Горящий водопад.
Орудийный хохот.
Смерть.
Смерть.
– Спокойствие, – там двести сторожей.
Потные, охриплые, худые, ржавые…
Прекрасные творцы металла.
Двести черных в очках.
Мертвецы, вы в заговоре с чертом.
В верхних этажах нас сорок тысяч.
Мы верим в вас.
– Взрывайте, – мы за станками дивно курим.
Пресса, вы молча жрете. Два поезда металла проглотили.