– Хотел видеть меня, наставник? – осведомился Пестрый, улыбаясь. Зубы у него оказались мелкими и ровными. – Смотри. Когда Сумрак поглотит всех твоих воспитанников, ты будешь помнить мое лицо. А разбитое зеркало – это ведь плохая примета. К мертвецу в доме!

– Не торопись, – сказал Дмитрий. – Мы принесли тебе и еще кое-что.

Он сунул руку в карман пиджака, извлекая Минойскую Сферу.

– Что еще такое? – настороженно прищурился Пестрый.

– Подарок, – ответил Дреер. – Великий уравнитель.

Младший Инквизитор привел узоры на Сфере в движение.

– Меня ты не обманешь! – надменно произнес Пестрый.

– Куда уж мне! – согласился Дмитрий.

Не переставая раскручивать символы на поверхности шара, он поместил слепок ауры незнакомца в рубин Амулета Януса, что висел на шее. Последнее средство, как говорил дон Рауль. Ты прав, учитель. Как всегда.

– Не вздумай! – повысил голос Пестрый. А затем вдруг пропал.

У подоконника стоял и хлопал глазами Вадик Смеляков, ведьмак пятого уровня.

Дмитрий чувствовал тем не менее, что их здесь трое. Еще один был уже у него в голове. Примерно там, где сквозь Сумрак обычно слышался приказной голос Эдгара.

Другой ощущался не как что-то физическое, а скорее как навязчивая идея. Дреер только что подсадил в свой мозг постороннюю доминанту. И та, согласно названию, принялась доминировать. Он услышал голос:

– Мальчишка! Думал провести меня? Ты сам вручил мне свое тело!

«Одолжил пиджак, – подумал Дмитрий. – Ведь король-то голый. Перед людьми неудобно».

Словесник попробовал сделать шаг и не смог. Нога не слушалась. Обе не слушались. Минойскую Сферу он держал в левой руке, а правая была свободна. Дмитрий пошевелил пальцами. Так делал Дон Жуан со своим протезом. Тогда надзиратель поднял руку, чтобы держать Сферу уже в двух ладонях.

Получилось ровно наполовину. В середине пути рука остановилась. Власть над ней перешла к другому.

Бороться с присутствием Высшего мага в теле оказалось все равно что не думать о белой обезьяне. Пестрый захватывал каждый участок тела, который шевелился. И каждую мысль, которая возникала, – Дмитрий начал терять разницу, где думает он сам, а где уже нет. Наверное, то же чувствовал и Вадик Смеляков, когда подсадил к себе этого паразита.

Левую руку Дреер сознательно держал на весу и не шевелил ею. У нее еще оставалась своя роль. А мыслить ему тоже уже не требовалось. Главное, вызвать в памяти место, куда хочешь попасть.

Дмитрий очень хорошо представлял себе это место. А еще он осознал, что Пестрый не может только лишь брать. Кое-что эта тварь и отдает. Не может не раскрываться. К примеру, он успел понять кусочек того, как была захвачена школа. Вадик действительно проник в кабинет Сорокина. Мальчик чуть ем ведьмака определил, что не все артефакты разряжены. Он очень хотел увидеть второй слой Сумрака. А на втором слое его и поджидал…

Каково настоящее имя Пестрого, Дреер понять не успел. На самом деле прошла едва ли секунда между моментом, как сработал Амулет Януса, и мигом, когда вступила в действие Минойская Сфера.

Она переместила надзирателя прямиком в палатку оперативного штаба, развернутую в лесу. Под свет Сумеречного Фонаря.

Дмитрий не мог увидеть себя чужими глазами. Кто на самом деле появился перед Эдгаром и прочими? Младший Инквизитор Дреер или все-таки во всей своей красе тот, кто ранее занимал тело Вадика Смелякова? В любом случае на лицах собравшихся он прочел удивление.

Эдгар, видимо, как раз выдавал последние наказы. Тут присутствовали и Максим, и Клод, и Ива. А самое главное, несколько человек с огнестрельным оружием.

Это оружие было немедленно направлено в сторону Дреера. Даже Ива мгновенно выхватила пистолет. Она была прекрасна.

А Дмитрий боялся сейчас только одного: что у Пестрого в рукаве есть какой-то запасной туз. Приготовлена какая-то лазейка. Хотя на теоретической магии учили, что занятое тело не так легко покинуть.

Дмитрий выбросил руку с зажатой Минойской Сферой вверх. Наверное, так Данко вскидывал свое сердце. Пестрый тут же овладел и этой рукой, но дело было сделано.

«Стреляйте же!» – подумал Дмитрий. А сам громко крикнул:

– Бомба!

В следующее мгновение Пестрый захватил его целиком. И не просто захватил, а словно вытолкал взашей из собственной бренной оболочки. Все мысли и воспоминания Дреера, весь жизненный опыт и детские комплексы теперь принадлежали новому хозяину. Дмитрий увидел себя и всю сцену откуда-то сбоку и чуть сверху. Он не почувствовал боли от десятка пуль, которые прошили уже не служившее ему тело. Часть – навылет, часть осталась внутри. Одна угодила в голову – кажется, это попал Клод.