Больше ничего мне о контрреволюционной деятельности Маркова Второго неизвестно.

О посещении меня Марковым Вторым, а также о намерении его совершить террористический акт я не сообщил властям и дал таким образом возможность скрыться активному врагу советской власти, замышлявшему террористический акт против Октябрьской революции. Фамилия припоминается — Циновер.

Не сделал этого потому, что в тот период я по моим взглядам являлся контрреволюционером.

Вопрос: Что вам известно о контрреволюционной деятельности Бобровского — родственника Маркова Второго?

Ответ: Бобровские были настроены резко против советской власти. Со слов Марковой-Шишеловой, в 1918 году квартира Бобровских по Владимирскому проспекту в Петрограде представляла конспиративную квартиру белогвардейцев… Кроме Маркова Второго, там укрывался гусарский офицер Пшенгецкий (под фамилией Цицин).

Вопрос: Продолжайте показания о ваших мистических контрреволюционных связях и деятельности по созданию ЕТБ.

Ответ: В период 1920–1923 гг. в Петрограде я добыл книгу Сент-Ив де Альвейдера, о которой мне рассказывал Кривцов. В этой книге Сент-Ив де Альвейдер писал о существовании центра древней науки, называемой Агартой [267] и указывал ее местоположение на стыке границ Индии и Тибета, Афганистана. По возвращении из Мурманска я поселился в конце 1923 года в ламаистском дацане в Ленинграде. Здесь я установил непосредственные отношения с тибетскими ламами, приехавшими из Лхассы, среди которых были: 1) Агван Доржиев; 2) Джигмат Дорджил…

Все они мне рассказывали о существовании высшего мистического центра, называемого «Шамбала» (к северо-западу от Непала)… Далее в это же примерно время в дацане меня посетил некто Шандаровский, занимавшийся, как и я, мистическими изысканиями, рассказал мне о том, что его учитель Гюрджиев, эмигрировавший за границу, обладал некоторыми знаниями древней науки, полученными им якобы в Кафирстане (?). Наконец появление в тот же период юродивого Круглова с идеограммами, сходными с тибетскими, содержащими основные положения древней науки… тибетское (…) идеографии мне подтвердили Хаян Хирва и Ланги Дордж, представлялась как русская ветвь связей с Тибетом. Все это: у Сент-Ива де Альвейдера— Агарта; у тибетцев— Шамбала; у Гюрджиева — знание древней науки из Кафирстана; у Круглова — тибетские идеограммы — соответствовало моим мистическим устремлениям, связанным с поисками остатков древней науки и ее хранителей, и необычайно их усилило.

1923 год, таким образом, был у меня периодом сплошного мистического угара, когда я вплотную подошел к вопросу об организационном оформлении ЕТБ.

Исходя из убеждения о существовании Агарты-Шамбалы — мистического центра древней науки, — я имел примерно одинаковые указания о его географическом положении; я считал, что изучить древнюю науку могут не все люди, а только те, кто свободен от эгоизма и других инстинктов, порождаемых частной собственностью, те, которые способны встать выше классовых и партийных противоречий, то есть люди без различия их классовой, политической и религиозной принадлежности, способные к нравственному усовершенствованию. На этой контрреволюционной основе и оформилась моя организация ЕТБ, в конце 1923 года, основные положения которой мной изложены в уставе братства.

Вопрос: Что вам известно о «Едином Трудовом Содружестве», созданном Гюрджиевым?

Ответ: В 1922–1923 гг. мой знакомый Шандаровский рассказал, что «Единое Трудовое Содружество» представлено и объединено мистически настроенной интеллигенцией в городах Москве, Петрограде и Тифлисе. Организатором и руководителем этого «Содружества» являлся александропольский грек Гюрджиев Георгий Иванович, проживавший в России с дореволюционных времен.

В состав ЕТС входили следующие лица:

1) Шандаровский — ленинградский юрист, где сейчас находится, не знаю.

2) Петров Александр Никифорович— инженер, в 1935 году работал в Грозном.

3) Успенский Николай— литератор, научный работник, эмигрировал за границу.

4) Меркурьев Сергей Дмитриевич— московский скульптор.

5-6) Шишков и Жуков. Один из них инженер, другой работник Мосгортопа. Оба в 1934–1935 годах находились в Москве.

7) Демидов— врач по профессии. В 1934–1935 годах работал в театре Станиславского режиссером (о нем я не знаю точно, был ли он учеником Гюрджиева).

8) Гартман— ленинградский композитор, эмигрировал за границу.

9) Григорьев— врач, ассистент московского невропатологического института.

10) Шмаков — инженер.

«Единое Трудовое Содружество» объединяло мистические элементы, ставило задачей пропаганду мистических идей. Руководитель Гюрджиев обращал внимание на то, чтобы привить членам «Содружества» любовь к физическому труду, который, по представлению Гюрджиева, действует на человека облагораживающим образом. Для этого Гюрджиев наставлял членов «Содружества» копать ямы и выполнять другую физическую работу.

В 1919 году Гюрджиев, будучи недоволен условиями жизни в советской России, выехал с группой членов «Содружества» из Петрограда в Закавказье, где все они нелегально переправились в Турцию и затем во Францию.

После отъезда Гюрджиева, по словам Шандаровского, ЕТС в России распалось и оставшиеся здесь отдельные члены «Содружества» организационной связи между собой не сохранили.

Вопрос: Когда и при каких обстоятельствах вы установили связи с членами ЕТС?

Ответ: Первый, с кем я познакомился, был названный уже Шандаровский. Знакомство произошло при следующих обстоятельствах. В 1922–1923 годах, занимаясь исследованиями в области «древней науки» (системы Дюнхор), я проживал в ламаистическом дацане в Ленинграде. Шандаровский, будучи сам мистиком и желая установить со мной контакт, пришел однажды в дацан поделиться находившимися в его распоряжении сведениями, как он говорил, и узнать о них мое мнение. Он сообщил уже изложенные сведения о ЕТС, причем указал, что руководитель «Содружества» Гюрджиев раньше, как и я, занимался исследованиями в области «древней науки».