Неожиданно произошла накладка: нужный им человек попал в аварию, и вместо него полетел другой. Я не знала, что делать дальше, ведь я готовилась к прилету Гюнтера Веддигена и уже несколько дней изучала его досье: вкусы, предпочтения, слабости. У них было много информации о нем, удивительно даже, откуда столько. Но все это враз оказалось ненужным, ибо прибывал совершенно новый человек. Мне поступило распоряжение: первую фазу плана — знакомство — осуществить по первоначальному сценарию. А дальше ждать и, пока заказчик не подтвердит, что все в силе, не предпринимать никаких активных действий. Но чтобы добыча не сорвалась, требовалось всегда быть рядом, у него на глазах. Очевидно, что Севе (теперь именно он оказался мишенью) были известны какие-то секреты, которые заказчики хотели бы выведать. Промышленный шпионаж. Достать его в Германии было практически нереально, Россия же — другое дело. Самая тонкость заключалась в том, чтобы получить информацию ненасильственным путем. Никаких похищений, угроз и шантажа — ничего, что могло бы выдать утечку. Посему требовалось досконально знать объект, чтобы выявить подходы к нему. Как видите, все не так просто, как мне показалось изначально. Мне строго наказали: никакой инициативы, пока не будет подтверждено, что Новиков обладает нужными им сведениями.

Я поселилась в небольшой каморке, которую нашел Джон. Кошмарное место, я бы там даже свиньях жить не позволила, не то, что людям. Зато дешево. Сам, небось, нормальную квартиру снимает. Лишь сейчас я понимаю, для чего он так дела: чтобы я меньше времени проводила дома, и больше — с Севой. И я действительно все время старалась находиться рядом с ним и, получается, рядом вами тоже, при этом, по мере сил, стараясь привлечь к себе внимание. Это оказалось несложно: Сева запал на меня с первого же дня. Мы встречались втайне от всех на конференции, пока что просто общались — я держала дистанцию. Но было видно — да вы тоже видели, — что он неравнодушен ко мне. Чтобы дать нашим отношениям новый толчок, я подстроила тот случай на конной прогулке. Джон тихонько подрезал мне стремя и дал какую-то дрянь во флаконе. В нужный момент я должна была вылить ее на круп коня. Что было дальше, вы видели: лошадь понесла, да так, что я и в самом деле перепугалась не на шутку. Жаль, что первым успел тот некрасивый парень.

Но, к сожалению, мною заинтересовался не только Сева. Его брат, Денис… Да-да, это ты, Ден — сначала не произвел на меня никакого впечатления. Но чем больше времени я проводила вместе с братьями, чем лучше узнавала их, тем очевиднее для меня становились две вещи. Первая — я не могу навредить такому замечательному человеку, как Всеволод. А вторая — это то, что я влюбилась. Влюбилась в Дена, рядом с которым я впервые смогла не думать о Данииле. Как так вышло? Не знаю. Просто так есть, и это правда. Через неделю после знакомства с вами я прокляла свою глупость, которая втянула меня в эту авантюру.

Но рядом всегда незримо присутствовал Джон. Он не оставлял меня в покое, постоянно передавал новые распоряжения и контролировал все мои действия. Он никогда не показывался на людях, но он знал о каждом моем шаге. Он строго-настрого запретил мне заигрывать с Денисом. Увидев, что я ослушалась — пошла в клуб не с Севой, а с его братом, — он натравил на него дружков вашей соседки Светы. Я не знаю, как он на них вышел… Мне кажется, он знает о вас все. Он стрелял в Филиппа, когда тот увидел его в лесу. Он напал на Лешу Афанасьева, когда они случайно пересеклись на базе отдыха. Там же, чуть раньше, Джон заявился ко мне и сказал, что у него сломался телефон, потребовал раздобыть новый. По случайности у Веры оказался аппарат той же модели, так что я взяла ее трубку, заменила на ней заднюю панель и чехол и отнесла Джону. Вера же поверила, что телефон перегрелся на солнце.

Тем временем я окончательно убедилась, что не хочу выполнять задание Петра. Более того, я уже не хотели, смерти Маши. Даню это все равно не вернет, а наказать ее можно и иными способами. Я поговорила с Джоном, объяснилась. Но он заявил, что «соскочить не получится», и начал угрожать мне расправой. И мне, и Севе, и Дену — всем вам. А на следующий день пришли инструкции. Оказывается, все это время они собирали досье на Севу, искали его слабые места. И нашли. Его предшественник имел пристрастие к алкоголю к алкоголю, и разговорить его можно было, просто напоив. Но с Севой все было и проще, и сложнее одновременно. Они выяснили, что он говорит во сне. Да, Денис, не фыркай. То, что знаешь ты, что знали все мы — им было неизвестно. Глупый Джон, он даже не додумался спросить… А сама я ему не сказала. Но вот я получила приказ: затащить Севу в постель, а ночью, когда он начнет говорить выведать у него состав лекарств, которые разрабатываются у него в институте. Это какие-то совершенно новые препараты, следующее поколение, прорыв в фармакологии. Заказ конкурирующей фирмы, из наших. Хотя меня уже тошнило от омерзения к самой себе и от той ловушки, в которую я себя засадила… Свой выбор я сделала, и теперь за него нужно было расплачиваться.

Мы отделились от Филиппа с Верой, чтобы они не мешались. Оставалась всего неделя времени для того, чтобы раздобыть нужные сведения. Неделя — это более, чем достаточно, если речь идет о том, чтобы кого-то споить. Но разговорить лунатика да так, чтобы он сам не догадался, что выдал главные секреты своей фирмы… У меня не получалось. Я понимала, что Ден также был помехой в наших отношениях, и на второй день я избавилась от него. Проплакала всю ночь, но теперь мы с Севой могли быть вместе, нам никто не мешал. Он так легко послушался меня, когда я предложила сбежать. Бедный… Мы поселились в небольшом частном отельчике за городом, который снял для нас Джон. Как я поняла, там стояли камеры, он все видел и слышал… Он подглядывал за нами! На второй день я сказала отражению в зеркале, что не хочу этим заниматься, не буду. А через полчаса они пришли. Севу повязали, вкололи ему какое-то лекарство, он уснул. А меня отпустили, только забрали диктофонные записи, что я успела сделать. Там было немного.

И вот я оказалась на улице. Одна. Я не знала, что делать, куда идти. Так болталась сутки по городу, пока, наконец, не решилась позвонить вам. Из вещей у меня были только телефон, пустой кошелек и листок с названием банка и номером депозита, где я могу забрать деньги. На прощание Джон предупредил, что за мной «присмотрят», чтобы я не наделала глупостей и не пошла в полицию. Про вас тоже предупредил. Еще он сказал, что если моя мысль убить ту девушку все еще в силе, я всегда могу звонить Петру, он поможет. Я ответила, что позвоню. Не знаю, зачем. Я не хочу, чтобы она умирала. Боже, я теперь даже не уверена, она ли виновата в смерти Дани, или мой однокурсник просто оговорил ее, чтобы затащить меня в койку! В любом случае, я запятналась так, что теперь никогда не отмоюсь. Я не знаю, что делать дальше. Я не знаю, зачем мне эти деньги. Денис… Прости меня.

Маша вдруг замолчала. В маленькой комнате воцарилась полнейшая тишина, лишь на кухне громко тикали настенные часы. Я прокручивал в голове события прошедших двух недель, сопоставляя все увиденное с только что услышанным. Складывалось замечательно. Но теперь это уже не важно, как не важно и то, какими мотивами руководствовалась девушка Мария, соглашаясь на эту авантюру. Главную мысль озвучил Паша, первым решившийся нарушить повисшее молчание.

— Да уж, ничего не скажешь… Попал парнишка.